Как Кристиан Диор завоевывал мир высокой моды и доверие британской королевской семьи

«Я обожаю английские традиции, английские хорошие манеры, архитектуру и даже кухню», — признавался Кристиан Диор, молодой подмастерье дома Robert Piguet, в 1938 году, когда придумал для своего первого работодателя платье из твида в гусиную лапку.

А вот Англия в 1947 году Диора отнюдь не жаловала — в Парламенте из-за него кипели нешуточные страсти. Совет по торговле после внепланового собрания всех британских модельеров и редакторов моды отправил парламентариям официальное письмо с требованием бойкотировать на правительственном уровне освещение первого показа нормандского дизайнера Кристиана Диора, взывая к патриотизму и национальной гордости. Впрочем, в августе 1947 года журналисты узнали, что месье Диор остановился в Лондоне в отеле Claridge’s, и бились за право взять интервью у скандального модельера, против которого в США устраивали акции протеста. Платье из дебютной коллекции Диора тут же украсило обложку британского Vogue.

Не думайте, в Музее Виктории и Альберта ни в коем случае не копируют выставку, которую их коллеги из парижского Музея декоративных искусств собрали в прошлом году по случаю 70-летия дома Dior. Напротив, большая часть экспонатов нынешней экспозиции в Лондоне — из запасников V&A, а акцент сделан на взаимоотношениях художника с Великобританией и художественном видении других креативных директоров дома.

Историк моды Джеймс Лейвер писал, что экстравагантные длинные юбки никогда не будут пользоваться популярностью у англичанок, ведь лодыжки и ступни у них, по его мнению, — не самая красивая часть тела. Однако Диор быстро просчитал усталость европейских женщин от послевоенной строгой скудной моды, представив невероятный костюм «Бар»: кремовая куртка из шелкового шантунга с тончайшей талией в 19 дюймов и пышная черная юбка длины миди, на создание которой, по легенде, потребовалось 80 ярдов (около 73 метров) ткани. Этот костюм – самый востребованный предмет в архиве экспонатов Музея V&A, причем не только среди художников и дизайн-конструкторов, но и антропологов.

«Европа устала от падающих бомб. Теперь ей хочется зажигать фейерверки», — говорил в интервью молодой модельер после успеха дебютной коллекции.

«Этот костюм стал знаменем перемен в послевоенный период, — рассказывает Иволга Каллен, куратор отдела тканей в музее. — Рынок женской моды замер в ожидании экспериментов. В конце концов британские оптовики и производители сдались и собственными руками нанесли удар по своей прибыли. New look был повсюду, он стал объектом желания всей женской половины острова».

В 1947 году амбассадором дома Dior становится леди Диана Купер, жена британского посла в Париже. После нашумевшего показа миссис Купер получает в подарок одно из платьев и влюбляется в бренд — да так сильно, что секретно отправляет запрещенные наряды своим подругам в Лондон. В 1949 году принцесса Маргарет тайно посещает ателье Dior на авеню Монтень. С этого дня она — одна из самых преданных почитательниц модного дома. В то время как ее старшая сестра Елизавета II обязана одеваться согласно протоколу, Маргарет разрешено быть модницей. Чуть ли не главный экспонат выставки – невесомое платье из шелковой органзы, в котором принцесса позировала для своего портрета в честь 21-го дня рождения. На самом деле это не платье, а два предмета — корсет и юбка. Благодаря этому приему принцесса на фотографии выглядит даже миниатюрнее своего десятого размера. Леди чувствовала себя в платье настолько комфортно, что не снимала его в течение всего праздника: лихо танцевала в нем, красовалась перед кавалерами и курила. За год до открытия выставки в V&A, платье из архива отправилось на реставрацию к мастерам из Музея истории Лондона.

В 1947 году была возрождена традиция представлять королевскому двору и высшему свету молодых девушек из приличных семей. Дебютанток ждал насыщенный светский сезон, который требовал разнообразных нарядов: бал королевы Шарлотты, скачки, соревнования по гребле, конное поло, походы в оперу и на балет. Юные особы приходили к семейным портным и открывали журнал Sketch, где выходили рисунки с парижских показов Dior. А через три года все свадьбы, званые ужины и сводки с королевских трибун Аскота превратятся в живую рекламную кампанию молодого французского бренда. «Вечернее платье – это лучшее, что может быть в гардеробе любой женщины», — говорил кутюрье.

В апреле 1950 года историк женской моды Дорис Лэнгли Мур устраивает благотворительное мероприятие в отеле «Риц», чтобы собрать деньги на основание Музея костюма (современный Музей моды в Бате). Созвать всю королевскую рать в одно место способен только месье Диор, к которому леди Мур и обратилась. Билеты на два шоу были распроданы так быстро, что пришлось втиснуть в плотное расписание дополнительный третий показ. 1600 гостей негодовали, что ни одно из восьмидесяти платьев не предназначено для продажи, однако на вечеринке во французском посольстве, куда пришла даже королева-мать Елизавета, супруга короля Георга VI, Диор делает исключение для почетных гостей и продает некоторые платья. Наряды были столь хороши, что королева попросила моделей не пятиться перед ней, а повернуться спиной, чтобы она могла разглядеть все детали (согласно придворному этикету никто не имеет права поворачиваться спиной к королевским особам).

Диор был пленен принцессой Маргарет, называл ее музой и устраивал в ее честь показы. В юные годы мастер мечтал о карьере дипломата, поэтому легко нашел общий язык с клиенткой из королевской семьи. Однако мятежная принцесса была вынуждена подчиниться дворцовым правилам и под венец идти в платье придворного модельера Нормана Хартнелла. Впрочем, это была вынужденная мера: Маргарет неоднократно обсуждала с Диором свой образ мечты, но кутюрье не дожил до ее свадьбы. В то время как все лондонские модницы выстраивались в очереди в Harrods и Fortnum and Mason, где продавалась линия ready-to-wear, принцесса всегда делала платья на заказ. Месье Диор шел на уступки британскому престолу — на бирке платьев всегда красовалась надпись Christian Dior London. Одной из самых любимых вещей Маргарет был шелковый шарф с цветочным принтом и с фразой Envoi de Fleurs, to H.R.H. the Princess Margaret, de Christian Dior.

В 1952 году Кристиан Диор заключает контракты с английскими и шотландскими мануфактурами и открывает ателье CD Models в Мэйфэйре. Кутюрье адаптирует свои французские и американские коллекции под британский рынок: меняет лекала, лейблы, дизайн. Фурнитуру для аксессуаров и украшений, а также ткани он заказывает у местных поставщиков, таким образом обращая в свою веру даже простых покупателей, которые не могут позволить себе костюм, но с радостью берут брендированные перчатки, над которыми работает мастерская Allcroft & Co, основанная в далеком 1777 году. Диор запускает специальную линию женского нижнего белья, а туфли для него создает придворный обувщик Его Высочества H.&M. Rayne.

Когда в 1953 году в Harrods поступает первая коллекция, Диор придумывает устроить неделю моды для всех желающих — в итоге на нее пожелали прийти более 10 000 человек. Через год вещи модного дома продаются в 55 универмагах страны, а показы в магазинах превращаются в традицию.

В 1954 году принцесса Маргарет становится хозяйкой легендарного показа в родовом имении семейства Мальборо – дворце Бленхейм в Оксфордшире, куда Диор приехал в сопровождении 14 моделей, работающих только на французский дом, и 100 платьев. Показ длился более 2 часов, под занавес мастер презентовал созданное специально для этой поездки платье La robe Blenheim, а особый восторг вызвало платье Pérou, которое продемонстрировала русская модель Алла Ильчун. На создание платья и пальто у портных дома Dior ушло более 600 часов.

Ирония заключалась в том, что Бленхеймский дворец был построен в знак победы Британии над Францией в войне за испанское наследство. И хоть это и стало поводом для сплетен, герцогине Мальборо удалось не только развлечь высокопоставленных гостей, но и собрать средства для Красного Креста. После успеха шоу Кристиан Диор отправляется покорять Шотландию, где дает два показа в Глазго и Эдинбурге и начинает работать над эксклюзивной коллекцией для Бленхеймского дворца, которую в 1958 году, после его внезапной смерти, презентует его бывший 21-летний ассистент и новый креативный директор дома Ив Сен-Лоран. В 2017 году, почти 60 лет спустя, Dior вновь вернулся в имение с коллекцией Resort, а в июне этого же года состоялось грандиозное открытие ателье модного дома на Бонд-стрит.

Преданной поклонницей аксессуаров бренда была принцесса Диана. В 1994 году Dior представил стеганую сумку идеальной формы с брелоками из букв D, I, O, R. Ее первой обладательницей стала Бернадетт Ширак, жена президента Франции Жака Ширака. Когда Диана приехала на открытие выставки Поля Сезанна в Гран-Пале, первая леди Франции преподнесла ей сумку в подарок, даже не предполагая, какой эффект будет от ее презента. Словно заколдованная, принцесса скупала различные модели сумок, едва они успевали поступать в магазин, оформляла предзаказы в ателье, самостоятельно подбирая ткани, кожу, фурнитуру. На протяжении полутора лет леди Ди ходила с этими сумками, и в 1996 году с ее разрешения бренд переименовал ее любимый аксессуар в Lady Dior. В том же году Джон Гальяно, которого только назначили креативным директором Dior, приглашает Диану в Нью-Йорк на бал в честь 50-летия дома. Диана в тот момент разводится с принцем и с легкостью соглашается надеть наряд французского бренда. Дизайнер создает для миссис Спенсер платье-комбинацию цвета ночного неба (наряд также можно увидеть в V&A).

Члены королевской семьи до сих пор выбирают наряды и аксессуары Dior. Кейт Миддлтон обычно ограничивается клатчами и аксессуарами. Меган Маркл позволяет себе больше — например, она выбрала тотал-лук Dior для парада в честь 100-летия королевских ВВС. Герцогиня Сассекская вышла на балкон Букингемского дворца в темном платье идеального силуэта с вырезом лодочкой и стояла по левую руку от королевы Елизаветы II (чего никогда не удостаивалась другая невестка королевы, герцогиня Кембриджская).