«У меня соцсети – это из жизни отдыхающих. Про дела я уже лет пять-шесть ничего не пощу. Мой бизнес любит тишину. Могу монетизировать инстаграм в интересах благотворительного фонда, но это все. Зато у меня дикое количество чатов. Все на мьюте, чтобы не клацали и не выскакивали. Но захожу я туда часто. Потому что там друзья и рабочие проекты, а не просто подписчики». Ян Яновский, при всей широте души и бизнес-интересов, одним из первых сознательно сузил круг абонентов. Мы все из кожи вон лезем, чтобы стать звездами инстаграма, а он еще на раннем этапе присоединился к многообещающему тренду – групповые чаты вместо соцсетей.
Не то чтобы совсем «вместо». Но соцсети сегодня окончательно превратились в медиа. Они как газета, которую в теплую ламповую эпоху выписывал сельский джентльмен. Там и новости политики, и сплетни, и реклама сенокосилки. Все это от джентльмена не требовало интерактива, и если он во время чтения за завтраком бурчал: «Holy Moly! The bastard’s rich!», дорогая редакция его не слышала. Что естественно. (Неестественно нанимать лайкальщиков по рублю за коммент, а приходится, потому что бесплатно сейчас комментируют в основном те, кому хочется выражаться матом.)
Как много причитали по поводу того, что понятие friends в фейсбуке обесценило понятие дружбы! И о том, что инстаграм приносит пользу личному бренду, только если у тебя там больше сотни тысяч подписчиков (в итоге те, кто знает тебя лично, растворяются в них как капля в море). Тикток вообще отверг идею личного знакомства как изначально ненужную. Новый Minds тоже скорее витрина, чем площадка для дружбы. А тут еще коронавирус с карантином добавили два важных обстоятельства. Во-первых, мы реже выходим из дома, и возник острый дефицит свежего фотогеничного контента. По данным Brand Analytics, число публикуемых сообщений (открытых постов, репостов и комментариев под ними) во всех социальных сетях в России сократилось с 1,3 млрд в 2019 году до 1,2 млрд в 2020-м. Во-вторых, мы реже очно видимся с настоящими знакомыми, хотя поговорить есть о чем – проблем выше крыши.
То есть новых фоток мало, зато в голове скопились мысли из категории «не для всех». Вот и логично, что настоящая жизнь теперь кипит в чатах, где все свои. Мы удобно рассортировались в группы по интересам. А в соцсетях остались SMM, реклама себя, оговоренных контрактом идей и спонсорских товаров. Только бизнес, ничего личного. Автор телеграм-канала Good Morning, Karl! Катя Фёдорова недавно пожаловалась, что в ленте «одни личные бренды, которые... пишут что-то из серии «Меня часто спрашивают, как я организовываю хранение овощей в своем холодильнике». Отныне Фёдорова подписывается только на аккаунты корги и бурундучков в тики-барах: «Простите, ребят, но они куда интереснее повсеместного и однотипного блогерства ради крема по бартеру». К «Карлу» в телеграме, кстати, прилагается чат Karl Loves You, где узкая тусовка специалистов по фэшн обсуждает Байдена, Феррагамо и аборты. Такое, сами понимаете, можно делать только в группе, где все со справкой о вменяемости, – в соцсетях любая интересная дискуссия заканчивается на третьей реплике, когда вступают хейтер или просто догматик, а за ними подгребают боты и попрошайки.
В такой обстановке язык не поворачивается просить друзей о помощи, а в этом изначально и была мощь соцсетей. Ян Яновский говорит, что где-то полгода назад его пригласили в чат «социального клуба вокруг одной этнической группы». Четыреста пять членов, все занимаются большим бизнесом. Там вопрос «Кто летит из Германии? Надо привезти лекарства» находил ответ мгновенно. А на просьбу достать клексан моментально отзывались «в личку» владельцы аптечных сетей. В этом же чате сын большого олигарха предлагает инвестпроект, что тоже вызывает теплый безоценочный отклик.
За время пандемии социально активный Ян Яновский очное общение сильно сократил. И звонит редко, потому что звонить – совсем уж old school, для родственников и тех, кто по-прежнему через свою приемную выходит на связь с твоим ассистентом без этих новых штучек. Зато из чатов он построил мощную социальную в истинном смысле слова сеть. Пять с половиной лет кипит жизнь в группе «Друзья Тбилиси», где с днями рождения друг друга поздравляют четырнадцать человек: Шеварднадзе, Церетели, Саркисовы, Сирадекян и, конечно, Миранда Мирианашвили с мужем Леонидом Огарёвым. А когда нужен масштаб побольше, на несколько тысяч, Яновский заходит в YGL Friends, группу организации Young Global Leaders, где ДР случаются у королевы Иордании Рании аль-Абдуллы и сооснователя «Википедии» Джимми Уэйлса. Чат Патриарших еле жив, там все больше петиции, зато в доме, куда Ян переехал, шикарные соседи, и их чат представляет собой неумолкающий творческий междусобойчик. Помощников по хозяйству он ищет сам, без посредников, зарегистрировавшись в фейсбуке в группе Philippine Nanny/Housework in Russia (соискатели присылают ему видео-открытки).
В чате районного Baby Club жена Яна Лена Фейгин обменивается информацией о выученных Йосей буквах с опытными родителями Азатянами, Караханами и Наташей Гольденберг. Так Ян и живет, на связи со всем миром, обсуждая в чатах все, кроме политики: «У меня друзья с очень разными политическими взглядами. Мне комфортнее быть Швейцарией, чем высказываться».
Основательница Peopletalk Лаура Джугелия тоже говорит, что в чатах ей уютнее. «Многие мои коллеги используют соцсети для SMM себя. Там происходит срач, выяснение отношений на всю ивановскую. Беда, если увидят, что ты лайкнула пост, который против того, с кем ты дружишь». Незаметно, но очень быстро инстаграм с его гивами коммерционализировался до неприличия, фейсбук стал очень агрессивным, а авторы телеграм-каналов изначально не стеснялись в выражениях. Нормально сесть и поговорить – это теперь только в чатах. Заодно и дела решатся.
Алексей Гарбер для узкого мужского круга организовал чат Impact – там очень серьезные пассажиры: Роман Ротенберг, 25-й форбс Андрей Гурьев («ФосАгро»), молодые наследники «РЕСО» Саркисовы, Иосиф Пригожин, сыновья Виталия Машицкого близнецы Леонид и Павел. Редко, но все же случаются сходки в реале, например в «Депо», а конкретнее в «Шеф Амазонии» – ведь в Impact входят Олег и Владислав Юсуповы, двоюродные братья Года Нисанова. В чате не все знакомы лично, а под каре ягненка «Кузу Кафес тандыр» есть возможность пообщаться. Если эти люди и нуждаются в «социальной сети», то именно в такой, приватной, и жизнь в чате кипит, как в хорошие времена фейсбука. Деньги на благотворительность там, кстати, тоже собирают, причем эффективнее, чем на некоторых нарядных аукционах. Однажды Лаура попросила мужа Михаила Юрчука («Норникель») кинуть в группу реквизиты счета помощи больному ребенку – Леша Гарбер ей тут же перезвонил и все перепроверил, чтоб комар носа не подточил. Чат создан не для этого, но пожертвования случаются миллионные. Без пиара: «Никто никуда не постит, тут сугубо внутренняя история».
Девочки объединяются в группы иначе. «У нас мужья сидят в одном чате, а мы – в разных. В силу женской специфики серпентаризма, – объясняет бывший светский редактор «Татлера» Яна Кушнер (Bioniq). – Предполагается, что я не знаю о существовании мужского чата. У них там проскакивают нижепоясные шутки. А у нас все чинно: сплетни, бьюти-уколы, дайте контакт VIP-шопера». По работе Яна пробилась к следящему за своим здоровьем предпринимателю Сержу Фаге в закрытый телеграм-чат Health & Life Optimization, где процветают фастинг и купание в ледяной ванне. В чате лицея им. Александра Дюма поживее: «Бен пришел весь в соплях, а еще скажите, можно ли дарить французским учителям подарки?»
Есть клуб «Забуйки»: там девушки лет тридцати – тридцати пяти, которые из феминистических соображений хотят вместе делать бизнес и играть в футбол в «Лужниках». Есть группа жен дипломатов – там огонь. Еще больший огонь в фейсбуке в «Мамах Новой Риги и Рублевки», которые очень жестко проверяют на входе. Некогда передовые Mommys ушли в «зашквар», их место заняли «Хардкор матери» с очень строгим приемом в члены (две рекомендации, чтобы гарантированно попасть в однородный социальный круг, где все, как и ты, без комплексов и не стесняются в трудной ситуации открыть бутылку рислинга). Те, кто от всего лечится травками и убивается в поисках термоса с носиком не из пластмассы, водят другой хоровод – вокруг нутрициолога Вероники Хуснутдиновой, которая как русская Гвинет Пэлтроу – торгует овощами в своем магазине Naturomama и берет по 100 000 руб. за личную консультацию.
Круги не пересекаются, никто никого в ад не посылает. Коммерческий директор «Татлера» Елена Рунг выбрала тех матерей, которые «хардкор». И еще входит в Mafia Team Orator выпускников «Оратор-клуба», где двести руководителей бизнеса ищут сотрудников, делают справки на антитела, ходят вместе в театр и немножко играют в «Мафию». «Переводить жизнь в чаты нас научило поколение Y, – объяснила Лена. – Те, кому от двадцати до тридцати. Они выросли «ВКонтакте», где все устроено по принципу сообществ. И не хотят эксгибиционизма на весь инстаграм. Настоящее общение с больших платформ уводят в микрочаты по интересам. Кто-то изучает жаб, кто-то – каллиграфию. А те, кто постарше, офигели от количества людей, хейта, неадеквата, SMM всего на свете. Мы хотим ментального здоровья и группу единомышленников максимум в сто человек».
Естественнее всего в чаты организуются упертые «силиконщики»: философия стартапов, краудсорсинга, наставничества и легкость, с которой они делятся идеями, предполагает жизнь в конференциях. Топ-менеджер американского Google Андрей Дороничев и венчурный инвестор Николай Давыдов после эфира у Дудя, чтобы хоть как-то упорядочить поток потянувшихся к ним людей, организовали сообщество Mesto. Там надо заполнить большую анкету, чтобы действующие члены решили, можешь ли ты быть им полезен.
Еще одна суперзакрытая история – клуб «Каппа Веди». Это не старинное сообщество главных волков с Уолл-стрит Kappa Beta Phi, которое раз в год собирается на ужин в St. Regis и заставляет неофитов наряжаться танцовщицами кабаре (подробности – в сериале «Миллиарды»). Он правда существует, и там весело. Московский «Каппа Веди» сам выбирает членов – в основном там стартаперы и гении IT, средний возраст – тридцать пять лет. Вот где надо искать мужа! До карантина клуб раз в неделю собирался в отелях типа Mamaison AllSuites на Покровке, где каждый за пять минут сообщал инсайды своей индустрии. Сейчас, избегая заразы, сессии master minds проводятся в чате. Один член клуба обращается с вопросом, остальные по полочкам раскладывают ему решение. Таким образом, например, за час организовался малый бизнес доставки по ЦАО камчатской рыбы «Фиштех» со складом около консерватории. А вот бизнес-клуб «Шмит 16» – сообщество почти открытое, в нем состоят и биохакер Сергей Фаге, и корпоративный коуч Евгения Волянская. Народ публикует тезисы относительно всего, что в данный момент тешит ему душу: и об аяуаске, и о том, важна ли продуктивность кандидатов для хедхантинга в 2021 году.
В вотсапе чаты заводить удобно, но для секретного общения место так себе. В конце прошлого года мессенджер объявил, что будет передавать данные в фейсбук, и мгновенно 7,5 млн человек скачали конкурирующий Signal. Вотсап испугался и притормозил процесс до мая.
Всего за четыре дня (с 6 по 10 января) аудитория еще одного мессенджера – телеграма – выросла во всем мире на 5,6 млн, потому что он шифруется мощно, и ключами Павел Дуров ни с кем не делится. Поэтому большинство российских чатов, имеющих отношение к бизнесу, как раз в ТГ. Там есть и просто группы для разговоров, и Secret Chats, где сообщения в зашифрованном виде пересылаются напрямую от отправителя к получателю. Это называется P2P (peer-to-peer). Такой системе не грозит даже файервол, как в Китае, – там успешно блокируют серверы фейсбука, но P2P работает без серверов. На Android скриншот такой переписки сделать нельзя, на айфоне собеседник получит уведомление о том, что сделан скриншот. К тому же есть таймер самоуничтожения. Имена собеседников покрашены в зеленый и рядом нарисован замочек – верный признак, что в телефоне происходит крепко законспирированное общение в микрогруппе по интересам.
Ну и пусть происходит. Серьезной проблемой в 2021 году считается только ситуация, когда общение по интересам происходит в слишком большом коллективе. Тогда эта группа или выходит из моды, как Mommys, или насильно отключается от питания, как Parler – целая социальная сеть, которую радикальные сторонники Трампа превратили в свой чатик.
Вам также может быть интересно:
Как полюбить родительские чаты? Рассказывают герои Tatler
Новый светский тренд — отписка от телеграм-каналов, которые вас обижают
Фото: shutterstock/fotodom.ru; архивы tatler; an west/pa wire/ tass; алексей куденкО/«риа нОвОсТи»; сергей винОградОв/Тасс.