Нормальному консервативному отцу мысль, что его дитя может сменить пол, до сих пор кажется невероятной. Термин «трансгендер» появился только в 1971-м. К 1996 году к этим удивительным людям немножко привыкли и стали называть «трансами». В России их, правда, все еще считают мутантами, встречающимися разве что в тайских заповедниках секс-туризма. Или на обложке экзотического для простого русского парня журнала Vanity Fair, но туда попадают только трансы уровня Кейтлин Дженнер, отчима (то есть, пардон, мачехи) Ким Кардашьян. Ну правда, много ли русских заставили себя досмотреть оскароносную «Девушку из Дании», в которой прекраснейший Эдди Редмейн строит из себя барышню? А вот англичане посмотрели, некоторые даже несколько раз. «Татлер» родом из Лондона, так что мы прекрасно понимаем, что их в этой истории беспокоит. Не секс, нет. В Великобритании операции по смене пола порождают проблему, понятную даже пуританам. Деньги.
В стране, где веками копившиеся и не до конца еще промотанные состояния аристократов переходят к старшему сыну, всем безумно интересно, что произойдет, если наследник из мальчика захочет стать девочкой. В 2016 году умер лорд Джеральд Гросвенор, отец четверых детей, которые, кстати, по маме прямые потомки Пушкина. И оставил девять миллиардов фунтов двадцатипятилетнему сыну Хью. В общем, все понимают, как велик был бы соблазн у его старшей сестрички Тамары Катерины стать братиком – и получить таким образом все, что папа нажил непосильным трудом на управлении лучшей недвижимостью Лондона, а также на скачках и лисьей охоте. На этой волне опять заговорили о том, что невероятно сложная законодательная система Великобритании должна наконец разродиться соответствующим нашему толерантному времени ответом на вопрос, кому переходит титул, если старший сын или дочь меняют пол.
О, как прекрасна, как отчаянна была попытка установить равенство мужчин и женщин в получении титула пэра! В палату лордов был внесен законопроект об отмене системы наследования пэрства старшим сыном. Двести аристократов – в их числе леди Лиза Кэмпбелл, леди Люсинда Лэмбтон, графиня Кланкарти и граф Бальфур – потребовали, чтобы их касты тоже коснулся Акт о престолонаследии 2013 года, спешно проведенный через парламент, когда Кейт Миддлтон первый раз забеременела. Этот акт сделал возможным наследование престола любым старшим ребенком герцога Кембриджского Уильяма, даже девочкой. Если королям можно, то почему обычным аристократам нельзя? Лиза Кэмпбелл тогда даже жаловалась борцам за мировую демократию американцам – плакалась в газете The New York Times, что папа, граф Кадор, советовал этой красивой женщине всегда пристегиваться в автомобиле, потому что «твое лицо – это все твое наследство». Новый закон о первородстве пока не принят, но его по крайней мере бурно обсуждают. И в разговорах доходят до не такой уж невероятной ситуации, что старшие дети в приличных семьях захотят сменить пол на более интересный или финансово выгодный.
До 2004 года законы Британии формально не признавали трансгендеров людьми иного пола, чем тот, что у них был при рождении. А потом был принят Акт о признании пола (Gender Recognition Act, GRA), позволяющий – при условии соблюдения ряда критериев – официально объявить переделанного мужчину женщиной и наоборот. Юристы, прорабатывавшие текст нового закона, не отказали себе в удовольствии поговорить в своем клубе Savage в отсутствие дам (их туда не пускают) о щекотливой проблеме трансгендеров-аристократов. И прописали в акте исключение. Статья 16 гласит: «Факт смены пола: а) не влияет на порядок наследования титула или права называться пэром; б) не влияет на порядок передачи имущественных прав».