Обстановка в доме Адама Левина и Бехати Принслу максимально далека от грехов, которые обычно составляют образ жизни рок-звезд и супермоделей. Комнаты не похожи на пещеры с зашторенными от солнечных лучей окнами, нет ни водопада в гостиной, ни дивана, застеленного шкурой зебры. Даже кожаного дивана нет – мебель обита льном и нежнейшим шерстяным букле. Подозрительный взгляд бросить не на что, разве что на гигантское собрание редких кроссовок. Но в гардеробной, где Адам их хранит, для удобства шнуровки стоит кушетка Rick Owens, скромные формы которой отметают всякие подозрения в том, что кроссовки принадлежат вечному подростку. Как будто фронтмен Maroon 5 не смотрел по телевизору передачи о домах рок-звезд. С другой стороны, он привез жену в Лос-Анджелес как в потерянный рай, всем все на грешной земле доказав и успокоившись. Песни Левина даже в самые горячие годы звучали скорее меланхолично, чем истерично, прошлогодний альбом Jordi тем более обошелся без рок-н-ролльных предсмертных стонов, а в личной жизни сорокадвухлетний мужчина с двумя детьми и подавно старается беречь нервную систему. Каждый день по два часа занимается йогой, которая победила в его довольно насыщенной спортивной биографии баскетбол и пауэрлифтинг.
«Нам не нужен был дворцеподобный домина уродской архитектуры», – объясняет Адам свою позицию. «Это место нам понравилось, потому что выглядело уютно, по-домашнему. До нас тут уже растили детей», – подхватывает Бехати и пускается в рассуждения о достоинствах района Пасифик-Палисейдс между горами Санта-Моники и океаном, который они с мужем одобрили как достаточно безопасное место для себя и дочерей Дасти и Джио.
Предыдущий свой дом они продали со всей мебелью, там даже краска не успела полностью высохнуть после грандиозного ремонта, который им сделали декораторы Кэтлин и Томми Клементс, мать и сын. «В Беверли-Хиллз стало слишком суетно. Это же в самом центре, город нас там брал приступом. А хотелось угла поспокойнее, где не слышно машин, где стресс отпускает», – объясняет свой выбор Левин. Он (в отличие от звезд, недавно добившихся привилегии жить в Лос-Анджелесе и жадно потребляющих все, чем этот город знаменит) склонен, наоборот, вычеркивать ряд вещей из своей жизни. Адам тут родился, ходил в школу в двух минутах от того места, где живет сейчас. Бехати выросла далеко отсюда, в Намибии, но позиция Адама ее полностью устраивает: «Мы взяли с собой только картины и бонсай, эти деревья для меня как дети».
Левины купили дом с хорошей архитектурной родословной, его в конце тридцатых построил специалист по ранчо Клифф Мэй – впрочем, оригинальная задумка Мэя за десятилетия ремонтов и пристроек постепенно таяла. Дом на приличном расстоянии от дороги, с окнами, из которых открывается вид на океан, раньше принадлежал Грегори Пеку, продюсеру Брайану Грейзеру, потом Бену Аффлеку и Дженнифер Гарнер.
Адам и Бехати опять наняли Clements Design, бюро из списка AD100, выпустившее в прошлом году в издательстве Rizzoli альбом Eight Homes. Поставили Клементсам задачу оформить семейное гнездо так, чтобы искусство интерьера было высоким, но без претензии. Томми Клементс объяснил нам, как они работали: «Мы, грубо говоря, убрали все лишнее. Использовали самые простые материалы и цвета, обнажили конструктивные элементы дома, чтобы коллекция искусства и дизайна была выставлена на красивом, но нейтральном фоне». Кэтлин добавила: «Адам просто помешан на объектах дизайна. Им с Бехати нравится жить среди красивых вещей, но так, чтобы все выглядело суперкэжуал, чтобы дети спокойно бегали по дому и всегда можно было позвать в гости друзей и родственников».
Большая гостиная, где все внимание берет на себя полотно Рашида Джонсона, – лучший пример всепроникающего вайба приглушенного шика. И роскоши в том смысле, какой вкладывают в это слово декораторы лаунджей. Например, посадочные места обязательно должны быть очень низкими. Классические стулья Visiteur Жана Пруве и минималистичные журнальные столы из базальтовых слэбов – все ростом чуть выше пола. Кэтлин, хоть и проиграла в битве с заказчиками, до сих пор настаивает, что это неудобно: «Низкая тахта – спорное решение, не каждому клиенту подойдет. Меня, например, с такого ложа можно поставить на ноги только подъемным краном, но Адам с Бехати спортивные, так что им нормально».
Бехати не спорит, когда профессионалы в области недвижимости называют ее мужа контрол-фриком. «Адам, как правило, не позволяет принимать за него решения в том, что касается дизайна. Он может всю ночь не спать, рассматривать в интернете мебель и дома. Вполне мог бы сам стать дизайнером интерьеров». Левин не мог допустить, чтобы в доме завелась случайная мебель. В игровой комнате стулья Жака Адне отвечают за французское ар-деко, в кабинете стоит письменный стол ученицы Ле Корбюзье Шарлотты Перриан, над супружеским ложем нависает массивная картина Раймонда Петтибона. «Не знаю, как она поведет себя во время землетрясения, но мы жизнь готовы отдать за искусство», – в своем неповторимом стиле шутит Адам.
Кроме Петтибона и Джонсона, в списке сокровищ Левинов есть другие дорогие, очень дорогие художники: Генри Тейлор, Ричард Принс, Мэри Корс, Мэри Уэзерфорд, Альберт Оэлен. С Сейджем Воном и Эндрю Цукерманом Левины дружат лично. Насчет инвестиций советуются с арт-консультантом Мередит Дэрроу. В подарок мужу Бехати купила работу Вона – акулу, левитирующую над полем цветов. Акуле повезло, она оказалась на обложке последнего альбома Maroon 5. «Когда в культуре все хаотично, а последние пять лет все именно что хаотично, разумно вкладываться в большое искусство. Мы с Бехати эмоционально очень привязаны к тому, что есть у нас в коллекции», – говорит Левин.
Ландшафтный архитектор Марк Риос позаботился о том, чтобы открытые пространства дома – веранды, лестницы, бассейн – так же располагали к отдыху, как и интерьеры. «Мы создали тут несколько независимых площадок – уличных комнат, в которых вполне можно жить, – чтобы разнообразить время, которое хозяева и их гости проводят в саду, – объяснил свою позицию Риос. – Например, подняли над землей платформу, чтобы c высоты наслаждаться видами. Пристроили площадку, на которую можно спуститься из игровой и во время ночного веселья дышать свежим воздухом. Оборудовали пространство вокруг бассейна, потому что часто хочется не плавать, а просто валяться без дела». Цепочка старых олив визуально соединяет задний двор с фасадом. Риос превратил вполне обычный круговой подъезд к главному крыльцу в засаженную цветами Аркадию, из которой вдаль расходятся кривые, выложенные камнем тропинки.
«Повезло, что, когда ковид запер всех по норам, у нас уже был этот дом. В мире, которому всегда всего мало, наш дом – это подлинный единорог, наше идеальное святилище», – Адам к концу разговора расчувствовался, и стало видно, насколько сильно он любит эти интерьеры и экстерьеры. Бехати нашла для этого чувства более практичную формулировку: «Вот и все, что нам нужно и чего мы хотим».
Фотограф: William Abranowicz. Стиль: Amy Chin.