Детство
История Патрисии Кэмпбелл Херст должна была развиваться по счастливому от начала до конца сценарию — по крайней мере, так казалось со стороны. Она родилась в семье сына американского медиамагната Уильяма Рэндольфа Херста, газетного издателя и создателя Hearst Corporation. Патти появилась на свет через три года после смерти деда и, несмотря на то, что была в семье третьей из пяти дочерей, ни в чем не нуждалась — на всех своих близких Херст оставил порядка $30 миллиардов по сегодняшним меркам.
Детство Патти прошло в калифорнийском городе Хилсборо. Там она посещала школу для девочек Кристал-Спрингс, а после — школу Санта-Каталина в Монтерее. Несмотря на свое происхождение, большую часть времени Херст была предоставлена самой себе — родители почти ее не контролировали и уделяли недостаточно внимания ее безопасности. Это впоследствии сыграет против них.
Похищение
После старшей школы Патрисия поступила в колледж Менло в Атертоне, откуда вскоре перевелась в Калифорнийский университет, чтобы изучать историю искусств. Примерно в то же время девушка начала встречаться со своим школьным учителем — Стивеном Уидом, преподававшим в Кристал-Спрингс математику. Родители Херст, Кэтрин и Рэндольф, не понимали и не принимали выбор дочери — уж слишком невыгодной партией казался им молодой человек. Но Патти привыкла к свободе и не собиралась уступать. Она съехала от родителей из их дома в Хилсборо, перевезла вещи к Уиду и начала готовиться к свадьбе. В начале 1974 года уже активно обсуждались планы на торжество. Патрисии тогда было 19 лет, она училась на втором курсе Калифорнийского университета.
В злополучный день 4 февраля Патрисия Херст и Стивен Уид находились в своей квартире в Беркли, когда туда ворвались неизвестные. Целью нападения была дочь миллиардера, чью свободу, как полагали злоумышленники, можно было выгодно продать. Похищение Патти тщательно планировалось — все произошло очень неожиданно и быстро. «Куда исчезли настоящие мужчины? Такие, как Кларк Гейбл. Если бы рядом с моей дочерью был настоящий мужчина, ее бы ни за что не забрали», — говорила спустя несколько лет Кэтрин Херст.