Нет на свете детектива интереснее, чем телефон мужа, но мы уже договорились, что детективы – низкий жанр. Каждый раз, как захотите почитать телефон, представляйте, что там бесконечная муть вроде сериала «Вероника не хочет умирать». Вам правда важно, как зовут выдуманную сценаристами виновницу бед этой Вероники? Воображаемый враг, как и воображаемый друг, – пережиток детского сада, а вы уже взрослая девочка, пора разучиться читать. Не потому, что «много будешь знать – скоро состаришься», хотя и это тоже. Важнее другое. Зачем тратить время на чтение того, что через неделю потеряет актуальность? Бестселлеров это касается в первую очередь. На толстую книжку уходит примерно неделя, а это очень много драгоценного времени. И новостей касается, и фейсбука. Есть теория, что современному человеку для того, чтобы быть в курсе событий и адекватно на все реагировать, не нужно читать новости – ни на сайте Первого канала, ни на CNN, ни в соцсетях. Сейчас эпоха впечатлений. Потому гораздо важнее быть социализированной личностью, то есть общаться, поддерживать связи, раскрывать глаза, расчехлять уши.
Те, кто пишет, что в 2019 году балом правят уткнувшиеся в телефон социофобы, ничего не понимают в трендах. Все совсем наоборот – в цене суперспособность подключаться к глобальной информационной системе без участия техники. Вам не нужен айфон, реальность сейчас потребляют в чистом виде.
Не плачьте, что не осилили четыреста девяносто шесть страниц романа «Дети мои» Гузель Яхиной. (Хотя за неделю и даже за сто лет он актуальности не потеряет.) Уверяю, большинство ваших знакомых не читали даже «Анну Каренину», но вы никогда не догадаетесь. Сюжеты важных для сегодняшнего дня книг (а «Анна Каренина» – это дико hot) им напел Рабинович. Они бросались под поезд в Большом на одноименном балете Джона Ноймайера, на фильме с Кирой Найтли, в сериале с Лизой Боярской, в Театре Вахтангова и на свежем «Сереже» Дмитрия Крымова в МХТ, некоторые даже на мюзикле в Театре оперетты.
В Вену на выставку Брейгеля возьмите с собой гида – Виктория Шелягова или Марина Добровинская могут посоветовать своих проверенных. Их искусствовед компактно изложит вам все, что вычитал в книгах на пяти языках. И вы будете знать примерно столько же, сколько он. А если нет разницы, зачем платить больше?
Вранье, что чтение перегружает мозг, – на этом жестком диске хватит места для всех книг мира. Один номер The New York Times содержит столько же битов информации, сколько средневековый человек получал за жизнь, но ничего страшного, газета прекрасно усваивается за завтраком. У нас не с мозгом, со временем беда. Читать – это долго. Так что дружите с правильными людьми, и они вам все важное перескажут.
.jpg)
А если без шуток, то в 2019-м нет единственно правильной модели получения знаний о мире. Моделей много, старых и новых, – рабочих среди них явно больше, чем одна. Вот, например, мои двойняшки: они как будто прилетели с разных планет. Соня – системная, делающая уроки, у нее все по полочкам, в музее обязательно зарисует саркофаг и сделает подпись «фараон такой-то». Пока она конспектирует мумию, Даня успевает что-нибудь сломать, уронить, набить себе шишку, поплакать, узнать, где в этом прекрасном заведении буфет. Когда он будет пробегать мимо сестры, они за секунду обменяются полученными из разных источников сведениями. Потому что у двойняшек великолепно налажена связь.
Учительница наших детей настаивает, что читать полезно, что чтение развивает мозг. Не совсем так. Его развивает абсолютно любая деятельность. Но только если эта деятельность осознанно необходима. Чтение всех статей «Википедии» просто так, для общего развития, никого не сделает умнее – память без мотивации не сохраняет ровным счетом ничего. Можете заставить ребенка учить с репетитором китайский, сейчас это модно. Результат будет примерно никакой. Но если отправите на полгода одного в Китай, он вернется носителем языка.
Мозг ленив, он усваивает только то, что нужно для выживания. Хотя нет, кое-что он делает просто для удовольствия. Вот, например, чем больше знаешь о предмете, тем он тебе интереснее. Я краем уха услышал уличную экскурсию – оказывается, мы живем рядом с масонской ложей (бывшей, но все равно забавно). И теперь я больше радости получаю от миллион раз хоженого маршрута по Арбату, налево до «Эларджи» и в подъезд.
Могу представить, сколько раз вы видели в Валенсии оперный театр архитектора Калатравы. Но если скажу, что двери у него открываются как веки, а крыша устроена как экзоскелет, вам захочется туда еще раз. Потому что вы, человек образованный, книжный, не настроенный на созерцание, так устроены. Если вас не предупредить, вы двери-«веки» не увидите, даже смотря в упор.
С другой стороны, никто не отменял информационную теорию эмоций. В том смысле, что эмоция обратно пропорциональна вероятности. Чем меньше вероятность события, тем больше оно вас удивляет. Если бы вы не прочитали сейчас про «веки» Калатравы, а заметили схожесть сами, восторг был бы до небес.
Чтобы заметить, нужно настроить мозг на восприятие реальных образов. А он у вас долгими годами школы и университета настроен на чтение. Вы сполна отдали долг системе образования и можно уже перенастроиться – чтобы увидеть настоящий, разноцветный, со звуками и запахами мир. Привычка получать информацию исключительно через чтение превращает живого человека в подобие компьютера, который все переводит в двоичный код. Теряя при этом мелкие, для компьютера несущественные, а для людей очень важные оттенки. Если не общаться с реальностью непосредственно, физически, она, как пропущенная через фильтры и маски инстаграма фотография, потеряет свою магическую силу. Представьте, что вы лет через двадцать листаете альбом с фотографиями годовалого сына, а он там везде как мультик – то единорог, то гладкая розовая свинка Пеппа. Каким он был в год на самом деле, вы по этим картинкам вспомнить не сможете.
Кстати, способность подключаться напрямую очень полезна для личной и семейной жизни. Вот, например, как узнать, что муж вас обманывает? Можно допросить его с детектором лжи, но машина все его слова и движения сведет в некую условность – как текст в книге – и наверняка ошибется. Поверьте, я прочитал тысячи книг о формальных проявлениях искренности и неискренности, но этого мало. Книжка сама по себе ничего не дает, нужна практика. Где-нибудь на Амазонке неграмотная мать семейства видит своего супруга насквозь, ей не нужен детектор лжи. Я могу написать миллион статей о том, как делать комплексный анализ морщинок на лице собеседника, его интонации, тембра голоса, движений глаз, жестов, положения тела. А моя бабушка справлялась без всех этих километров печатного текста. Она встречала меня после школы вопросом: «Ну, как дела?» Я – ей: «Да все хорошо». Из чего она делала вывод: «Понятно. Опять двойка». Мне до бабушки еще расти и расти.
И кстати, о школе. Хотите я вам приведу цитату из письма Пушкина к брату Льву, по которой вы писали сочинение о пользе чтения? Вот она: «Ты меня в пример не бери – если упустишь время, после будешь тужить – в русской службе должно непременно быть в двадцать шесть лет полковником, если хочешь быть чем-нибудь когда-нибудь; тебе скажут: учись, служба не пропадет. А я тебе говорю: служи – учение не пропадет. Конечно, я не хочу, чтоб ты был такой же невежда, как В.И. Козлов, да ты и сам не захочешь. Чтение – вот лучшее учение – знаю, что теперь не то у тебя на уме, но все к лучшему». Это он к тому, что читать полезно. Вредно другое – когда книга заменяет человеку жизненный опыт.
Фото: ИЛЛЮСТРАЦИЯ: АЛИСА ЮФА