Прошлой осенью Зендая стала лицом аромата Idôle марки Lancôme, новое кино выйдет только в декабре – ожидаемая многими новая экранизация «Дюны», партнер актрисы там – Тимоти Шаламе.
– Впервые с детства я отдохнула от работы целых полгода, – рассказывает Зендая. – Впервые могла вставать и делать целый день что хочу. И если честно, мне это не понравилось. Все говорят мне: «О, отдых – это здорово», а я им: «Окей, но я наотдыхалась». Хотя это корректировка целей. Я попробовала пожить совершенно новой жизнью во многих смыслах.
Она говорит, что даже серьезные достижения кажутся ей теперь очень незначительными.
– Просто потому, что мне нужно успеть сделать еще больше. Такой подход помогает не зазнаться. Хотя бывают периоды, когда важно и похвалить себя: «Ого, я сделала это! Я горжусь!» У меня было время поработать над собой, побыть с собой наедине. Теперь же я просто хочу совершенствоваться в профессии. Я всегда испытывала сильное давление: как выбрать правильное направление, сделать верный шаг. В этом году речь идет о том, чтобы стать лучше, а не разбираться в направлениях.
Когда с тобой хотят дружить все, именно ты решаешь, кому ответить взаимностью.
Говорю, что, готовясь к интервью, я расспросила нескольких ее сверстников о том, как они к ней относятся. И те просили поблагодарить ее за то, что она не испортила их детство. «Нет ничего более удручающего, чем наблюдать, как звезды «Диснея», с которыми ты вырос, слетают с катушек. Это вынуждает взрослеть слишком рано», – говорили мне мои собеседники.
– Когда ты молодой актер, ты взрослеешь на глазах всего мира. Иногда это бывает непросто, – комментирует Зендая. – У каждого свой путь. Думаю, у меня было очень четкое видение того, что я хотела сделать. Я предпочитаю делать дело, поэтому мало сижу в социальных сетях. Просто занимаюсь своей работой. Еще я уверена: все мое придет ко мне в правильное время. Когда я не могла сказать нет и говорила да, неправильный выбор всегда преследовал меня. С тех пор я научилась фокусироваться на себе и не сильно расстраиваться от того, что думают другие люди. Я устала от музыки, потому что индустрии не нужно настоящее творчество и работа в ней не приносила мне счастья. Я разрешила себе оставить музыку, пока страсть к ней не вернется, пока я сама не буду готова вернуться. У меня не было плана, я не знаю заранее, что правильно, что нет. Единственное, чем я руководствуюсь, – это мои инстинкты и интуиция. И это мне очень помогло.
– Мне кажется, слетать с катушек – это в какой-то степени привилегия белых, а у цветных людей в индустрии развлечения нет права на ошибку, – рассуждаю я.
– Да, такова реальность, – говорит Зендая. – Думаю, на подсознательном уровне я именно по этой причине не позволяю себе совершать ошибок. Ошибаться страшнее всего. Меня радует, что сегодня много по-настоящему талантливых темнокожих женщин, которые занимаются творчеством, и делают это очень круто. Моя миссия – в том, чтобы поддержать их. Наша миссия – в том, чтобы поддерживать друг друга, создавая что-то вместе. Становясь старше, я все больше думаю о том, как продолжать создавать возможности для большего числа людей в отрасли. Как я могу сделать то, что делают другие творческие чернокожие женщины вроде Авы Дюверней? (Дюверней – первая афроамериканка, получившая приз за лучшую режиссуру на фестивале «Сандэнс». В 2014-м сняла фильм «Сельма» о борьбе за гражданские права в 1965-м, который был выдвинут на «Оскар». Однако саму Дюверней не номинировали, что спровоцировало скандал и в очередной раз инициировало дискуссию по поводу отношения Американской киноакадемии и индустрии развлечений в целом к женщинам. – Прим. «Татлера».) Недостатка талантов нет: есть недостаток возможностей. Некоторым просто нужно дать шанс.
