Зачем героини Tatler сами покупают себе цветы

«Вьюнок за моим окном радует меня больше, чем метафизика книг», – директор бутика Cartier Татьяна Торчилина в квартире в Камергерском цитирует Уолта Уитмена перед тюльпанами сорта «Айс-крим» и пионовидными ранюнкулюсами. Избалованная мужским вниманием актриса и телеведущая Сати Спивакова сейчас раз в неделю сама покупает себе в Шведский тупик цветы. У Нади Оболенцевой из «Клуба 418» дома на Патриках не осталось свободных ваз. Журналист Ксения Соколова обставила свое возвращение в Москву розами и пионами. У Юлии Высоцкой пионов в доме больше, чем тарелок в сервизе French Garden. Владелица Ars Vitae Наталья Боброва, отрезанная от румсервиса родных отелей, купила, помимо тюльпанов, зелень в горшке, чтобы отщипывать по витамину. Главный редактор «Татлера» Ксения Соловьева сделала кассу цветочному закутку в небольшом продуктовом возле дома – и на ее пост с красными тюльпанами в вазе Lalique сердцем ответила ветеран самоизоляции Евгения Васильева (кто знает, вдруг прямо из Молочного переулка).

А ведь до карантина только самые европеизированные из нас лично покупали себе и друг другу цветы. Русские девушки традиционно полагали, что это немножко desperate, розы должен дарить мужчина.

Татьяна Торчилина много лет с переменным успехом пыталась избавить Москву от этого варварского предрассудка, но карантин очень ускорил ее пропаганду парижского образа жизни. «С наступлением чумного периода я засела дома. Раньше даже десять дней подряд в своей квартире были для меня редкостью. Цветы в вазы я всегда ставила сама, но только когда я в Москве – члены семьи и, в первую очередь, домработница умоляли: "Не надо! С ними много хлопот". А сейчас мы с моим флористом договорились, что он каждую неделю будет приносить новый цветочный лук».

Татьяна Торчилина с сестрой Елизаветой

С флористом Кириллом Лопатинским Татьяна дружит с 2002 года, с начала своей работы в Cartier. Richemont тогда принял решение играть на российском рынке самостоятельно – и с таможней общаться напрямую. Поэтому магазин на Кузнецком Мосту, 19 открывался пустым. Кирилл, чтобы оживить его, поставил в центре дерево и повесил на него луковицы амариллисов. И Татьяна говорила клиентам: «Честное слово, все будет, а вы посмотрите пока на наши амариллисы». С тех пор в любой непонятной ситуации она заказывает цветы – спасает ими свое настроение и поддерживает светский нетворкинг. Клиенты давно стали ее близкими друзьями, так что можно делиться с ними маленькими радостями по-семейному неформально.

«Я миллионы раз снимаю каждый букет. Утром, днем, вечером, когда солнечный луч осветит неповторимость каждого лепестка. И шлю эти фотографии друзьям в вотсап – у меня нет инстаграма, я поддерживаю связь с каждым, а не со всем миром оптом», – рассказывает Татьяна. Трудящуюся в Москве «на удаленке» девушку поддержали ее ранюнкулюсы на фоне «Helen Nude» Тома Вессельмана 1981 года. Квадрига Большого театра в просвете между почками сирени – светлый привет изолированным на Рублевке. И это все не считая настоящих корзин с луковичными – маме, внучке, сестре, клиентам. У Татьяны дома есть старинный французский справочник, расшифровывающий интимный смысл каждого цветочного подарка, но она им не пользуется: «Я не знаю языка цветов, придуманного в XVIII веке, когда под маской стыдливости творилось то, что нам и не снилось. Бог к людям относится к большой симпатией, многое нам прощает. Но мы несовершенны. А цветы совершенны – этого смысла мне достаточно. Цветы всегда одеты празднично, в этом надо брать с них пример. Они все прекрасны: и граммофончики, и пионы, и кенгуриные лапки, и голубые колокольчики мускури. Только ромашки слать не люблю, официальный цветок нового праздника любви и супружеской верности может вызвать неочевидную реакцию. Мы за любовь и свободу!»

Получить от Торчилиной пахнущие Пасхой гиацинты, словно сорвавшиеся из «Темных аллей» Бунина, или развернуть присланный Dior к 1 мая горшочек с ландышами (во Франции это не только праздник солидарности трудящихся, но и день ландышей) – в наше время почти то же самое, что раньше обняться на мероприятии. Только лучше, тоньше – и ценнее, с учетом жесткого дефицита общения и пищи для чувств.

В середине апреля Bloomberg разразился грустной статьей про то, как мировой цветочный рынок (а это 8,5 миллиарда долларов) пострадал от отмены свадеб и корпоративов. Как нидерландские аукционные дома, которые аккумулируют и продают цветы со всего мира, закатывают непроданное тракторами. Но что-то они продают, фуры едут, дефицита в Москве нет. Сейчас самое время поддержать флористов. И сделать наконец свой дом жилым – а то квартиры героинь «Татлера» выглядят, за редким исключением, как в первый день после ремонта – мебель Ralph Lauren и ничего личного.

«У всех обострилось желание обустроить свое гнездо, – согласен флорист Кирилл Лопатинский. – Раньше потребности не было. Потому что мы могли вылететь в любую страну – и там добрать красоты. В Москве холод, а в Париже уже все цветет. И бонусом к цветам идет сам Париж. Лично я страшно страдаю, что голландский парк Кекенхоф этой весной даже не открыли. В порядке компенсации собираю в мастерской для клиентов букеты из сирени, которая у нас еще не распустилась. Еще сейчас в Нидерландах буйство рододендронов. И оттуда сегодня пришел душистый горошек, просто с ума сойти какой! За городом, кстати, цветы нужны не меньше – мы раньше как-то не позаботились разбить рядом с домами сады. Ездил к другу в гости, у него там из весны – только вид на три тюльпана у соседа. Так что я сейчас оперативно строю из растений в горшках патио – хозяйке «Мехов Екатерины» Екатерине Акхузиной, например. А мои нарциссы для выставки Дали в Манеже так, наверное, и завяли без людей».

Организатор больших татлеровских свадеб Юлия Шакирова в первый же день карантина заказала море цветов себе домой и купила для них вазы – раз временно нельзя радовать невест изобилием, можно порадовать себя. «Люди устали от своих жилищ, – понимает ее зодчий розовых сводов Роман Ковалишин. – Сидят в четырех стенах, чего сроду не делали. Но поддерживают друг друга, заказывают доставку цветов по поводу и без повода – гораздо чаще, чем до карантина. Хотят таким образом сказать: «Не огорчайся, все будет хорошо».

Фото: Instagram;