Недалек тот день, когда про Шона Пенна будут говорить: «Вот ковыляет папа красавицы Дилан». Пока что он сам молодец, и Шарлиз Терон с ним рядом, но дочь Пенна зачастила в Париж, а это знак. Зимой на Неделе кутюра Дилан Пенн позировала с мамой — актрисой Робин Райт. «Одним миром мазаны», — сказали французские фотографы. Робин (единственная, ради кого имело смысл смотреть «Санта-Барбару») прикатила в Париж со своим юным (пятнадцать лет разницы!) женихом Беном Фостером. Он не то чтобы годится ей в сыновья, но на роль отца Дилан, которой в апреле исполняется двадцать четыре, уж точно не подходит.
На показах в первом ряду мисс Пенн спокойна и улыбается, а я смотрю на нее и с дрожью вспоминаю недавнюю съемку для Tatler на пляже Venice в Калифорнии. Морально стойкая стилистка Анна Зюрова до сих пор не может опомниться. Когда автобус с нарядами и съемочной группой приехал туда рано утром, вместо солнца намечались холод и дождь. На шезлонгах вместо накачанных спасателей обнаружилось лежбище безмятежных калифорнийских бомжей. Оптимистичные, как и положено американцам, они все равно не могли украсить кадр в качестве массовки. Так что бедной Дилан, которая сама, за рулем, продралась сквозь утренние пробки, пришлось ждать не только погоду, но и мальчиков-моделей. Зато ей привезли идеальных красавцев.
С их появлением настроение сильно улучшилось. Помог и фотограф Ю Цай, он для девушки как родной — и отца ее снимал, и мать тоже, — а также вовремя случившиеся на пляже маленький мальчик и крупный мопс. Но Дилан все равно пришлось мобилизовать весь свой наследственный талант. Она актриса в третьем поколении, но из упрямства долго отказывалась играть в кино. Лишь недавно согласилась на дебют — и не у какого-нибудь «папымаминого» знакомого знаменитого режиссера, а у такого же, как она, дебютанта Илая Моргана Джеснера. Уже совсем скоро выйдет фильм ужасов «Приговоренный» — про многоэтажную нью-йоркскую трущобу, обитатели которой от грязи превращаются в вурдалаков. Очень нарядная история для девочки из хорошей семьи! Кстати, там еще играет супермодель Лидия Херст, чья фамилия в США тоже не пустой звук.
Мы спросили Дилан, убьют ли ее в кадре (блондинок в фильмах ужасов всегда убивают с особым цинизмом), но она сказала только, что всегда рада возможности провести в Нью-Йорке месяц, да еще и за деньги. За этот месяц она, по ее выражению, «многое узнала о себе». Перестала стесняться. В восемнадцать лет, когда она бросила киношколу, родители в наказание урезали ее расходы: их педагогическим лозунгом было «каждый сам отвечает за свое дерьмо». Дилан пришлось развозить пиццу, сидеть с чужими детьми. И тренироваться писать сценарии в свободное от пиццы время. Что ей мешало делать это в киношколе? «Все это научило меня терпению и скромности, — парирует Пенн. — Тяжелая работа за мизерное вознаграждение — это каждый должен попробовать. Хорошо закаляет. В будущем поможет ценить удачу». Что ж, спасибо за совет. Она имеет в виду модельный контракт с флорентийцами из Ermanno Scervino. «Мне и раньше нравились их рекламные кампании, — говорит Дилан, — красивые и тонкие. Эти люди делают одежду, которая облегает фигуру. Все, что должно быть круглым, в ней заметно. Тело выглядит прекрасно».
Дилан тело свое ценит и не отдала его Playboy даже за сто пятьдесят тысяч долларов. Правда, потом снялась голой у фотографа Тони Дюрана. Он придумал абсолютно фетишистскую историю: девушка прикрывается меховой сумкой. Теперь Дилан уверена, что не очень любит позировать: «За это хорошо платят, но работа странная. Я бы предпочла писать статьи».
Мы готовы махнуться с ней не глядя! Спрашиваем о литературе — читала ли она Russian classics: Tolstoy, Dostoyevsky? Она уводит разговор в сторону: «Давайте лучше о музыке, я жить без нее не могу. Училась играть на фортепьяно. Могу слушать хоть 40 Bests of Everything, хоть Нину Симон». Ничего страшного: ее папа прочитал «Преступление и наказание», только когда сам сел в тюрьму за мордобой. Там же оценил и Монтеня. «Опыты». Все в жизни приобретается с опытом.
Газеты то и дело собираются выдать Дилан замуж за какую-нибудь «нежить» — то за Роберта Паттинсона, то за Стивена Маккуина (того, что из «Дневников вампира»). Но думаю, в ее жизни уже есть пример семейного счастья. Не сосчитать, сколько раз — пять или шесть — ее родители объявляли о разводе по причине «непримиримых противоречий», пока, наконец, не разошлись. Но это все равно лучше, чем брак ее отца с Мадонной, когда «непримиримые противоречия» выбивались клюшкой для гольфа. Шон Пенн, повзрослев, остепенился, стал великим, светочем, классиком и приобрел все мыслимые кинематографические награды — «большой шлем»: «Оскар», Канны, Берлин, Венеция.
Но с ним все еще не скучно. Про его роман Дилан говорит без обид: «Если мой отец счастлив, счастлива и я. Шарлиз очень талантлива, и это единственная жещина, кроме моей матери, которая способна его укротить». Дилан за папу волнуется. Шон, известный борец с Джорджем Бушем и его демонами, ездил в Ирак и Иран, дружил с Уго Чавесом. Семь лет назад возил Дилан и ее брата Хоппера Джека на Кубу к братьям Кастро. Фидель посоветовал детям стать врачами, «потому что это лучшая профессия на земле». Но медициной тут пока не пахнет.
