Люба!
Да, да, да. Я должен признаться. Я застенчивый человек. Мне трудно вам все это сказать, вернее, высказать. Вот я и решился на эпистолярный жанр. Тем более что в конце письма стоит только нажать на клавишу – и через секунду оно у вас.
Писать о чувствах непросто. Мне непросто вдвойне. Вы же всё знаете: я давно и глубоко женат. Дети и обязательства лишили меня романтизма. Или это мне долгое время просто казалось? По крайней мере, я надеюсь, что по-прежнему такой же романтик, каким был когда-то. В тот вечер, когда нас познакомила Наташа, в груди что-то екнуло. Мне даже показалось, что и я вам был небезразличен. Или я заблуждался?»
– Саша, хочешь кофе?
Пришлось быстро закрыть текст. Последний человек, который должен это видеть, – любимая. И кофе я не хочу. Спасибо. Зачем я начал писать эту хреновину дома? На работе спокойнее. Хотя там времени почти нет. Эта разводится. Того посадили. Раздел имущества. Лолита с мужем. Негодяй Гусев. Футболисты и алименты. Пока на даче есть свободная минута – буду писать.
«Я помню, во что вы были одеты, но намного интереснее земного были ваши глаза, ваша красота, ваш взгляд, ваши руки».
Блин. А какие у нее руки? Откуда я знаю, какие у нее руки? Напишу сейчас про тонкие пальцы, а у нее сосиски. Подумает, что издеваюсь. Оставить на всякий случай? Любовное письмо должно быть любовным письмом. Девушка обычно нравится вся целиком. Даже с пальцами из сосисок. Оставлю.
«Вы можете и не отвечать на это письмо. Но я буду ждать. Ждать, как не ждал, может быть, никогда. И объясню почему».
– Александр Андреевич! Вы пойдете с Джессикой гулять? Или я схожу? А то она извелась уже вся: какать хочет.
Достала. Я про любовь, а она про собачьи какашки. Не видит, что я работаю? Сама пусть сходит. На то и горничная. А последнюю фразу надо убрать. Перебор.
«Я знаю, вы ответите, написав всю правду. Морально я готов прочесть: «Вы очень милы, дорогой друг. Но с женатыми мужчинами я не встречаюсь. Простите. Кроме того, я знаю вашу супругу и хорошо к ней отношусь». Морально я готов прочесть? Нет. Я обманул вас. Не готов».
Вот так-то лучше. Красивый и обескураживающий оборот. Стоп. Кто сказал, что она знакома с женой? Иду по тонкому льду. Вычеркиваю.
«Понимаю, что в жизни женатого мужчины трудно поставить скобки. Мне часто рассказывают, как сложно уходить от любимой, оставляя с ней свое сердце, и как безумно тяжело возвращаться домой, где нет той единственной, которая не покидает ни душу, ни голову».
Круто. Круто и красиво.
«У меня взрослые дети. Отношения с супругой давно в прошлом. Но она замечательный друг».
Так, ну это полная ахинея. Убрали.
«У меня взрослые дети. И я не очень связан обязательствами. Их жизнь и будущее практически сделаны. Но разве это должно перечеркнуть мои чувства?»
Что должно перечеркнуть чувства? Какая разница что? Ни одна женщина вникать в текст не будет. Звучит же нормально.
– Так ты будешь кофе или нет?
«Тогда, на вечеринке, знаете, что мне захотелось больше всего?»
Что захотелось, глядя на ее сиськи, ежу понятно, но писать об этом не стоит.
«Тогда, на вечеринке, как вы думаете, чего мне захотелось больше всего? В ту секунду, когда вы так просто произнесли ваше имя: Люба. Я вам скажу... Я представил себе вечер где-нибудь на юге Франции или Италии. Вы в длинном белом платье, с обнаженной спиной. Мы танцуем что-то медленное под Джо Дассена».
Написать по-французски? Скажет, выпендривается. Оставить по-русски? Как-то по-идиотски выглядит.
«Мы танцуем с вами под чарующие звуки каких-нибудь медленных итальянцев из шестидесятых, ваша рука на моем плече, а прядь волос легким бризом бьется о мою щеку».
С ума сойти. Я бы сам себе дал после такого письма.
«Не смейтесь надо мной. Пожалуйста».
Вычеркиваем.
«Шальная мысль пронеслась через меня сегодня утром».
О! «Шальная мысль» – это хорошо. Это по-пацански. И девочкам нравится. Теперь главное. Собственно, ради чего все и затевалось.
«Но до лета еще далеко. Однако вчера произошло непредвиденное». В отношениях с новым объектом должна быть интрига.
«Мне по делам довольно срочно нужно вылететь в Париж на несколько дней. Я обычно останавливаюсь в George V. Эта гостиница из сети Four Seasons».
Вот здесь названия только латинскими буквами. Гостиница такого уровня – неубиваемая карта. Должна клюнуть. Продолжим.
«Отель находится недалеко от самых респектабельных торговых улиц великого города. Я буду занят всего два-три часа в день, но, чтобы вы не скучали, я оставлю вам кредитную карточку. Пройдетесь по всяким «шанелям»».
Сто процентов клюнет. Пари?
«Я неплохо знаю Париж, мы могли бы там чуть-чуть погулять. Например, по Латинскому кварталу. Старый Париж еще не испортили. Рестораны на вечер закажут местные друзья. Я лично не люблю туристические места. А вы?»
Абзац с хитринкой. Предполагается, что Люба уже ответила положительно и даме только остается вменяемо отреагировать. Типа: «Это так неожиданно. Хотя почему нет?»
«Моя ассистентка позвонит вам завтра днем, и если вы согласны, перешлите ей ваш паспорт. Конечно, копию. Она приобретет билеты нам обоим и закажет гостиницу. Все-таки George V? Или у вас есть другие предпочтения? Скажите – я все сделаю».
Ерунда. Последнюю фразу надо поменять.
«Если так – дайте знать. Я дам соответствующие распоряжения».
Все? Нет, не все. Нужен мягкий заключительный аккорд.
«Нежно обнимаю вас». Подпись.
Не пойдет. «Нежно» – пока лишнее. Может быть, просто «Обнимаю»? Подпись.
«Обнимаю вас. Ваш и только». Подпись.
Да, вот так будет элегантно. Я перечитал, снял очки и нажал на клавишу. Письмо улетело. Электронная почта – классная штука. Будем ждать реакции.
Николай Алексеевич сидел передо мной и был очень в своей тарелке.
– Александр Андреевич! Я прочел письмо. Но это совсем не то, на что я рассчитывал. Смотрите, я начитался ваших рассказов в «Татлере», заплатил вам деньги и хотел увидеть совсем другое. Ладно, я работаю в «Газпроме», но тратить столько денег на эту дуру мне совсем не хочется. Можем поужинать где-нибудь, ну дача под Москвой на выходные, ну еще тысяч тридцать–пятьдесят рублей максимум. А вы размахнулись вон куда! Георгий Пятый, шопинг! Пошла она в жопу за такие деньги! Перепишите, я прошу вас. В WhatsApp.
Гонорар был заплачен. Ничего не поделаешь – надо отрабатывать. Пришлось взять телефон и, не задумываясь, написать следующее:
«Люба! Давай без выпендрежа. Мой бюджет – сто тысяч рублей. Хочу пригласить тебя в гостиницу на эти выходные. Moscow Country Club. Нахабино. Там, где гольф-клуб. Понравится обоим – будем общаться и дальше. Коля».
– А почему эта гостиница? – спросил клиент перед тем, как отправить эсэмэску.
– Потому что это единственная, которую я знаю за городом. У нас там много лет подряд была дача.
Поговорив еще минут десять о наших других делах, мы оба услышали, как пискнул одиннадцатый айфон.
Девушка ответила как порядочная. Быстро и точно: «На эти выходные не могу. Давай на следующие. Целую. Люба».
– Все-таки как ни крути, а вы, Александр Андреевич, понимаете бабскую натуру. Спасибо, дорогой. Я все не знал, как к ней найти правильный подход.
А вы прямо в точку. Адвокат Добровинский – главный знаток женской души. Главный знаток.
Я не стал отрицать. Знаток – значит знаток, и мы продолжили наш разговор по поводу предстоящего повышения. Через две недели надо было подписывать новый договор. «Газпром» – фирма серьезная.
Фото: фОТО: АРХИВ TATLER. ИЛЛЮСТРАЦИЯ: ЕКАТЕРИНА МАТВЕЕВА