В струящемся сером платье резвой походкой по сцене Концертного зала имени Чайковского идет приговоренная к смерти рыцарская дочка Аменаида — и поет арию. У нее страстное и нежное сопрано. Если бы не средневековый сюжет, можно было бы сказать: сексуальное. Взяв финальные победные ноты, Аменаида бросает лукавый взгляд на дирижера: «Ну как, маэстро?» Великий Альберто Дзедда, маленький, но очень бойкий старичок с дирижерской палочкой, едва заметно кивает прекрасной Аменаиде.
На самом деле ее зовут Ольга, и у нее забавная украинская фамилия Перетятько, с произношением которой долго мучились европейские агенты и менеджеры. «Ничего, выучили!» — усмехается Ольга.
Мы сидим в ресторане недалеко от концертного зала. У нашей героини только что закончилась репетиция оперы Россини «Танкред», где она и поет партию Аменаиды. Вечером она идет в МХТ на «Братьев Карамазовых» — самую модную постановку сезона. В Москве Ольга всего несколько дней: надо все успеть, а еще обязательно забежать к подруге, модельеру Юлии Яниной, и примерить новые платья.
Перетятько живет между Берлином, Болоньей и Пезаро. Последний — городок на адриатическом побережье Италии — родина Джоаккино Россини, ставшего для Перетятько чуть ли не членом семьи, и родина мужа — дирижера Микеле Мариотти. Здесь же два года назад Ольга и Микеле сыграли свадьбу. Сперва хотели по-тихому, но жених, итальянец, не мог не пригласить свою семью. «Ах так? — сказала Ольга. — Тогда я приглашу свою!» В итоге собралось человек шестьдесят. Ольга была в белом платье Dior. В нем же после чинной церемонии в старом палаццо она устремилась на пляж.
Наверное, отец невесты, Александр Перетятько, ликовал в тот момент больше всех. Он, баритон из хора Мариинки, с трех лет приводил Олю в директорскую ложу родного театра. «Первой оперой, которую я услышала, был «Фауст». Я сидела прямо над лысым литавристом из оркестра. Мне так понравилось!»