На берег крутой

Tatler в гостях у семьи Крутых в их апартаментах на острове Fisher Island в Майами.
Ольга Крутая интервью и фото в апартаментах на острове Fisher Island в Майами

Ольга Крутая

Они четырнадцать лет вместе, но в год видят друг друга от силы месяцев восемь. Каково это? Ольга, затянутая в стальной комбинезон Stella McCartney статная красавица, недоуменно пожимает плечами: «Я не знаю, хорошо ли жить в разных странах. У нас так получилось. У других может не сработать».

Тишину просторной песочной гостиной в их майамской квартире нарушает неожиданно громкий йоркширский терьер Иззи: крошка надрывисто тявкает и совершенно не желает слезать с Ольгиных рук, что внушает некие опасения в успехе фотосессии. На улице от жары плавятся даже серферы, а внутри – дико холодно. «Как на Аляске, – шутит Ольга. – Кондиционер не успели отладить. Мы здесь теперь реже бываем – младшая дочка, пятилетняя Саша, недавно пошла в школу в Нью-Йорке».

Крутая меньше всего похожа на авантюристку – скорее на женщину с царским достоинством, причем природного, а отнюдь не диктуемого статусом и деньгами толка, у которой все под контролем («Я – педант, люблю, когда все разложено по полочкам, – это она комментирует свою гардеробную, где развешаны отпускные наряды. – Не терплю, когда домработница прикасается к моим вещам»). Но как минимум однажды она вписалась в авантюру: в 1991 году с одним чемоданом укатила на пару недель в Штаты – погостить к подруге, оставив в Питере дочь Вику, квартиру и машину. И задержалась. «Уехала не от плохой жизни», – Ольга никогда не бедствовала. В Санкт-Петербурге окончила Финансово-экономический институт («Это как МГИМО в Москве – с улицы туда было не пробиться». На вечернем в то время училась, например, Светлана Медведева), уже студенткой примеряла на себя фамилию «крутая» – не каждая девушка приходила на занятия в дутике и модных тогда брюках-бананах. Но в тот момент ей показалось, что в Союзе слишком неспокойно.

Ольга Крутая с дочерью Викой

В Америке Ольга подтягивала язык, работала моделью, ходила по подиуму, снималась в рекламе для Saks Fifth Avenue, правда, без особого энтузиазма: «Цели такой не было». «Какая же была?» – удивляюсь. «Дочь Вика – ее удалось перевезти к себе. Решила, что буду заниматься ею». На закономерный вопрос, на что жили – скупо отвечает: «Вышла замуж за обеспеченного американца русского происхождения». Эту тему она явно спешит обойти стороной: «Возможно, Игорю будет неприятно». Как девушка, далекая от российского шоу-бизнеса, превратилась в супругу влиятельного композитора, на дне рождения которой в «Ритце» в прошлом ноябре гулял весь московский свет – от Алексея Кудрина и Федора Бондарчука до Татьяны Дьяченко и Алишера Усманова? Они познакомились в 1994 году на «Песне года» в Атлантик-Сити. Игорь оглянуться не успел, как сделал предложение: «Свернул однажды шею, да так и остался сидеть». Она быстро согласилась. Неофициальный медовый месяц (Ольга еще не развелась) провели в Майами. Крутой летел в Штаты отмечать Новый год с русской тусовкой – Пугачева, Киркоров, Леонтьев, Королева, Николаев. «В самолете мимо нас бесконечно ездила тележка с подарками, мы хохотали, дарили друг другу галстуки и духи, выпивали немного, – вспоминает Игорь. – О том, что в Майами меня ждет невеста, знала только Пугачева. В итоге я раскололся, рассказал об этом еще и Леонтьеву. Валерка первым вышел из аэропорта, прямиком направился к Ольге и спрашивает: «Вы, наверное, встречаете Игоря?» Угадал – знал мой вкус, наверное».

Виктория Крутая

Мимо нас, облаченная в нечто символически-короткое, приличествующее отдыху, пробегает двадцатитрехлетняя дочь Вика. «Привет-привет», одаривает белозубой улыбкой певицы, готовой к съемкам крупным планом, и спешит к бассейну. С высоты седьмого этажа я смотрю на загорающую Вику и ловлю себя на мысли, что Fisher Island похож на место, где государство прячет ценных свидетелей: кругом секьюрити, добраться можно только на пароме, вертолете или собственной яхте, коей у Крутых, кстати, нет – они любят, как это по-русски? real estate – то, что стоит на земле. «Здесь действительно безопасно, – соглашается Ольга. – Попробуйте потерять кошелек – и вам его через полчаса принесут».

Остров в самом престижном районе South Miami был насыпан в 1905 году и назван именем своего тогдашнего владельца – автомобильного магната и торговца недвижимостью Карла Грехэма Фишера. В списке его дальнейших хозяев – Вандербильты, сталелитейный делец и даже экс-президент США Ричард Никсон. А в 1960-х годах золотую полоску суши площадью один квадратный километр прибрали к рукам девелоперы, чтобы начать «элитную застройку» – все это сегодня напоминает анклав пятизвездочных отелей и контрастирует с соседним Star Island, где Пафф Дэдди и Энрике Иглесиас прячутся за заборами утопающих в зелени вилл.

На пароме, который вез нас на Фишер, подставив бока солнцу, нагло поблескивали с десяток «бентли» и «роллс-ройсов». Хотя на самом острове автомобиль (у Крутых, как предписывает местный кодекс чести, тоже серебристый «бентли») не нужен, все передвигаются на гольф-карах: «В Майами сотни гольф-полей и масса компаний, которые занимаются выпуском каров и их тюнингом», – объясняет Ольга. Игорь и Вика катаются в маленьком «хаммере», младшая Саша с мамой предпочитают мягкую космическую капсулу. Вечером электрические машинки – торжество экостиля – отправляются на подзарядку.

Сам по себе Майами – что-то вроде зимней подзарядки для охваченной офисной лихорадкой Америки. Ольга вспоминает, что когда впервые попала сюда лет пятнадцать назад, город еще не нес на себе налет нынешнего светского лоска. Хотя чего-чего, а звездной славы у него всегда было в избытке – никак не меньше, чем у Сен-Тропе, который начинался с деревенской ресторации Le Club 55. В тридцатые в Майами нагрянули гангстеры из Нью-Йорка и Чикаго во главе с Аль Капоне, в пятидесятые Фрэнк Синатра выпивал в местных барах по шесть бутылок шампанского. В восьмидесятые Версаче зажигал так, что весь город стоял на ушах (после его смерти вилла Джанни была переделана в отель-ресторан Casa Casuarina, чем почитатели таланта модельера до сих пор сильно недовольны). Прикупила виллу Мадонна, правда, после убийства Версаче поспешила от нее избавиться. Еще один проект певицы – ресторан «Джоя» – закрылся в прошлом году. П остепенно по всему Майами расчистили пляжи (лучший теперь – при отеле Delano, где вокруг бассейна группируются Линдси Лохан, Джастин Тимберлейк и Сиенна Миллер), возвели гостиницы, привезли поваров с Лазурки – благо сезоны не совпадают. В отеле The Setai половина официантов из Сен-Тропе, даже французских устриц возят самолетами.

Подавляющее число русских квартирует в Северном Майами, в «стекляшках», построенных Дональдом Трампом. Междусобойчик, состоящий из ресторана «Калинка» и салона красоты «Арбат Престиж», что неминуемо вводит в искушение сравнить Северный Майами с Брайтон-Бич. Здесь жилье дешевле, но Крутые, взяв курс на юг, решили не экономить.

– Ваша квартира упала в цене после кризиса? – спрашиваю у Игоря.

– Даже сейчас она стоит в два раза больше, чем я за нее заплатил.

– То есть правильное вложение?

– Да мне без разницы. Это Оля, прожившая в Америке достаточно долго, чтобы поменять менталитет, привыкла оценивать инвестиции с точки зрения их выгоды. Мне все равно: есть у семьи такая квартира, и есть.

Нынешняя квартира – не первое майамское приобретение Крутых. В 1994 году русский шоу-бизнес, ведомый нашим Колумбом – Игорем Николаевым, с командным задором бросился скупать в Северном Майами недвижимость: «Есть деньги, нет, атмосфера – гуляй, рванина», – вспоминает Игорь. Леонтьев купил дом, Пугачева и Николаев – квартиры. Николаев и потащил Крутого смотреть свои будущие апартаменты. Игорь с Ольгой надели каски, взмыли вверх на строительном лифте... И Крутой, «практически не имея денег», решил немедленно их потратить. Ольга отговаривала: «Подожди, я отвезу тебя в одно место...» Он не послушался – тогда влюбленные приезжали в Майами инкогнито, накал чувств был колоссальный, ждать не хотелось.

А когда спустя несколько лет Крутые прибыли со смотринами на Фишер, Игорь понял, что это другая планета – с лишним ноликом в цене. И снова ситуация повторилась: Крутой настаивал, Ольга сопротивлялась: боялась привязываться к одному месту, плюс смущали коммунальные расходы за все эти паромы, частную школу, розовых фламинго и шестнадцать теннисных кортов.

Но Крутой ни на шутку разошелся: «Тогда я как раз был после операции – в прессе меня чуть не похоронили – и решил жить сегодняшним днем. Помню, все ходил и вымерял, какие виды будут из окна – чтобы океанские лайнеры под балконом ходили».

Вот уже три года Крутые проводят каникулы по соседству с хоккеистом и большим любителем рыбалки Павлом Буре, которого сами же и уговорили прикупить здесь жилплощадь, певцом Пласидо Доминго, актрисой Джулией Робертс, телеведущей Опрой Уинфри и необъяснимо представительным теннисным кланом – Андре Агасси, Слободаном Живоиновичем и Борисом Беккером. «Приходишь, бывало, на корт, а там Беккер с Агасси по траве в футбол гоняют, Штеффи с детьми поблизости. Заглянешь на бранч – а вот и музыкант Крейг Дэвид. Опра редко пользуется публичной территорией, зато ее бойфренд, крупный бизнесмен Стедман Грэхем выгуливает Оприного пса, – рассказывает Игорь. – Курникова с Иглесиасом частенько заезжают пообедать, но здесь нет такого: «Ой, кто пришел!» Один раз сидели с женой в ресторанчике, и вдруг из-за кустов выходит Билл Клинтон – в бейсболке, без охраны».

Ольга надеялась, что в Майами они будут отдыхать от суеты обеих столиц. А на деле им почти не удается побыть одним: то к ним гости – здесь и недавно женившийся сын Игоря Николай с семьей, и мировой джет-сет, например, певец Дмитрий Хворостовский. То сами Крутые, отдав все силы спорту – ролики, теннис, пробежки, – едут в центр: в рестораны или на шопинг.

«В итальянском Casa Tua не столько вкусно, сколько модно: отборная публика пляшет и поет в караоке. И веранда отличная, – рассказывает Ольга. – За японской кухней идите в Toni’s Sushi».

«А мой любимый ресторан – Vita. Его же в честь меня назвали, – подхватывает привычную светскую беседу еще сильнее побронзовевшая Вика. – Шучу, конечно, просто он недавно открылся, и там дико вкусно – Европу напоминает». На съемке Tatler Вика поначалу чувствует себя не в своей тарелке, но постепенно входит во вкус и даже отбраковывает половину нарядов, причем не по-девичьи капризно, а с позиции бывалого стилиста – два года назад она стажировалась в американском Glamour. «Я была ассистентом главного редактора. Отправляла мейлы, варила кофе и носилась по магазинам в поисках одежды, которая бы выглядела, как кутюр, но стоила бы раз в десять дешевле». Вика демонстрирует свой милый акцент, от которого однажды пыталась избавиться, проучившись полгода в Москве на останкинских курсах телеведущих.

Возможно, скоро она устанет от просьб попозировать для глянца: недавно записала первую песню на русском и сняла клип, с которым собирается покорять Россию. Почему этого не случилось до сих пор, продюсер-папа объясняет просто: «Она была не готова, а я не хотел позориться». Крутой видел дочь в амплуа Сары Брайтман: классика в популярной аранжировке, Вике нравился рок. Будучи ребенком, она даже приезжала на «Утреннюю звезду». «Я запретил ей называть мою фамилию, объявили просто: «Виктория из Америки», – со смехом вспоминает Крутой. – Она вылетела, кажется, в третьем туре. Уже потом, когда Кобзон увидел ее сидящей рядом со мной в жюри, он все понял. И чуть ли не предлагал все переиграть. Но я отрезал: «Ну уж нет, пускай она почувствует, каково ребятам, у которых нет крутого папы».

Казалось, Вика подрастеряла охоту заниматься музыкой. Закончила университет по успокаивающей родителей специальности «бизнес-коммуникации». И вдруг... в самый водоворот шоу-бизнеса: подружилась с американским диджеем Сержем Девантом, стала искать варианты стихов, репетировать. «Это не тепличное дитя, которого на руках внесли в студию к микрофону, она что-то прошептала, компьютерами все исправили, отсняли клип со знаменитыми актерами и вытащили в эфир. Нет, это вариант – я сама», – гордится Крутой.

Как Вика поет, периодически слышат и ее подружки: московские it girls Анастасия Винокур, Катя Вербер и Ольга Малышева любят вместе зажечь в караоке в Prado Cafe. Говорят: «Супер». Но этого Крутой мало: грозит стать актрисой и уже учится не пасовать перед камерой в нью-йоркской актерской школе Stella Adler: «Каждую неделю мы снимаем по маленькому фильму. Скоро возьму агента и буду ходить по кастингам».

Ольга и Игорь Крутые

Вместе Крутые производят впечатление семейства, которое хочется назвать английским easy going: легкие в общении и в хорошем смысле расслабленные люди, которым уже давно не нужно ничего доказывать. Ольга царственно позволяет себя любить. «Все мужчины, которые с ней знакомятся, немедленно хотят за ней ухаживать, жениться и рыцарствовать, – рассказывает одна ее московская подруга и тут же продолжает: – Безнадежно – она живет в развесистой тени хорошего дуба». Вика словно пробует жизнь на зуб – выбирает, что ей по душе, без сожаления отбрасывая то, что не пошло. Игорь зарабатывает деньги и позволяет своим женщинам жить красиво. Если и случаются размолвки, то по каким-нибудь смешным поводам вроде выбора рояля для майамской квартиры. «Ольга хотела светлый и маленький, чтобы вид из окна не портил, – рассказывает Игорь. – Я уперся: будет черный и большой, мне акустика важнее. Конечно же, я победил. Но теперь эта самая собачка Иззи взяла моду делать свои дела прямо под роялем. Это она мне мстит за то, что я был против ее появления в доме. Вот недавно я сел, набрался вдохновения, чувствую – что-то не то, какой-то запах. Ну думаю, с залива потянуло. Снова вернулся в свой сочинительский транс... Занес руки над клавиатурой. И тут уж совсем невыносимо стало – я еще и тапками наступил во все это. Началась погоня с криками. Сашка и Оля умирали от смеху».

Мы дружно соглашаемся, что весь этот курьез – к деньгам.