«Ребята обживают место как хотят, сделали себе очень спокойный интерьер. Мы в этой квартире жили по-другому», — Валентин Абрамович делает вид, что ему не жалко золотой лепнины и не менее золотой росписи на бордовых стенах. Которые продержались в двухсотметровой квартире в Брюсовом переулке четверть века, но в этом году в процессе ремонта были закрашены серой, как на авеню Монтень, краской. Паркет начала прошлого века цел, и ладно. На великолепный, просто какой-то линчевский синий цвет стен его кабинета в особняке Valentin Yudashkin в Вознесенском переулке Галя не покушается, а отец, мудрый человек, не дает советов по хозяйству на ее территории в Брюсовом.
Осмотрев свежий ремонт, я спрашиваю, как были поделены территории. Валентин Абрамович пожимает плечами: «Я свое правило объявил: "Каждую пятницу, субботу и воскресенье я вас с Толей жду у нас за городом, в Баковке. А так вы должны жить своей жизнью". Из окон в Брюсовом видно крышу нашего Дома моды в Вознесенском, но не было такого, чтоб я зашел к детям без звонка. Нет, у них своя жизнь, у меня своя, каждому полагается личное пространство».
Фэшн-мир стал слишком цифровым, слишком быстрым, слишком межконтинентальным. Папы, c 1991 года никому не уступающего корону самого влиятельного кутюрье России, на все не хватает — и дочь с зятем были призваны семейным советом на помощь. Свою сайкл-студию на Патриках, открывшуюся два года назад, Гале пришлось перевести в режим сервиса доставки персональных тренеров. И заняться взрослой работой — аксессуарами, контрактами с фабриками. Ну и детской линией, которую ее международная команда дизайнеров представит в январе во Флоренции на выставке Pitti Bimbo. Валентин следит за происходящим с энтузиазмом: «Гале это сейчас близко. Она ждет уже второго ребенка и в детском мире просто купается!»
За развитием Анатолия, которого, несмотря на двух московских нянь, родители предпочитают возить с собой по миру, Валентин Абрамович наблюдает не менее пристально. Интересно ведь, что вырастет из продукта объединения двух московских кланов: «Посмотрим еще, чьей он породы. Пока что я вижу Максаковых. Характерный такой парень».
Анатолий – он же Анатолька, Тольчич, Тосик и, если плохо себя ведет, Толямба — действительно больше похож на папу. Тот же разрез глаз, та же масть. В апреле ему исполнится два года. Петр Максаков говорит с наследником исключительно по-английски и намерен загрузить его образованием по самые ушки. «Потому что, если у ребенка много свободного времени, он, скорее всего, вырастет бездельником». Петра, мальчика из двадцатой школы, британского интерната Oundle, Даремского университета и МГИМО, тесть подрядил вести международные проекты. Резюме со строчками про Минcтрой, «Сибур» и собственную IT-компанию показалось Валентину с Мариной достаточно убедительным, чтобы отдать Максакову единственную дочь и поручить командировки.
С конференции Condé Nast в Омане Петр привез контракт с виртуальным шоу-румом Order, которым пользуются Diane von Fürstenberg и Thom Browne. Из Гонконга для своего нового гнезда отправил морем мебель. В том числе дубовый, в модернистском стиле комод и к нему стулья – изготовленные по их с Галей дизайну. И два дивана в гостиную. В ходе долгой вотсап-переписки с супругой было решено, что хватит и одного, но Максакова в решающий момент накрыло. «Последнее слово всегда за мной, хотя мы с ней продвигаем легенду, что оно за Галей. Когда пришла вся эта мебель, мы вместе подумали: "Жадность!"» Теперь диваны гуляют по гостиной, складываясь в разнообразные фигуры, — к ребятам часто приходят гости, и конфигурация адаптируется под формат вечеринки.
Марина с Валентином, оба гении коммуникации, дразнят молодых «домоседами». Но при этом признают, что те просто про другую коммуникацию — про интернет, про доступность бренда для всех, кто боготворит имя кутюрье Юдашкина, а не только для звезд шоу-бизнеса и невест с бюджетом на трехметровый шлейф. Очки, сумки, обувь, платки, фарфор, обои, маленькие бриллианты на тонких цепочках — всего этого теперь гораздо больше, чем раньше. В октябре магазин на Кутузовском предстал в новом формате: более открытом, больше про prêt-à-porter. Петр ведет переговоры с турагентствами, которые возят по Москве китайских шопоголиков, — их маршрут с Поклонной горы обязательно должен проходить через московскую достопримечательность в доме № 19. И вообще, давно пора монетизировать огромный фолловинг, который у Valentin Yudashkin происходит в китайской соцсети Weibo.
Прошлый Новый год Валентин с Мариной поехали отмечать в замок Аллы Борисовны, оставив Гале с Петром дом в Баковке для веселья с друзьями. Цепью к семейной елке Юдашкин никого не приковывает. Зачем, если сознательные дети поддерживают и родительские контакты (Толю скоро отдадут во французский детский садик, куда уже вовсю ходит Феденька, сын Насти Винокур), и заводят собственные? Олеся Бословяк, супруга помощника президента Владимира Кожина, — это уже Галина подруга, и летом они с детьми большими семьями вместе отдыхали в бодрумском «Хилтоне». Валентин Абрамович днем рисовал под кондиционером, а народ более жаропрочный валялся на пляже.
Понятно, сейчас у молодых родителей период, когда общаться проще с теми, у кого дети примерно того же возраста. Сын еще настолько мал, что ему по формату больше подходят умопомрачительные детские праздники Киркоровых. Еще есть Жасмин — ее Мирон и Толя ровесники. И Петины друзья Владимир и Аня Саркисовы, тем более что Галя — крестная их маленького Вовы.
В синем кабинете Юдашкина в шкафу стоят две фотографии — с Ельциным и с Путиным. С таким уровнем связей мэтр — а теперь еще и работодатель — мог бы позволить себе быть по отношению к инновационному зятю деспотом. Но нет. Он внимательно слушает и даже соглашается, потому что «в индустрии важно не упустить момент».
Галя мне объясняет: «Петр ему как сын, которого у него никогда не было. Папа Пете звонит даже чаще, чем мне». Еще она говорит, что всегда мечтала вернуться в родительскую квартиру в Брюсовом со своей собственной семьей. Но, странное дело, другая бы в двадцать семь лет бросила все дела и занялась интерьером, а Галя совершенно спокойно перепоручила обустройство мужу и маме. Сама же в сентябре выходила с папой на подиум после показа в парижском Palais de Tokyo и занималась организацией важного события.
В прихожей за это время поставили шкаф с вензелем VY на дверцах — он похож на китайский лаковый игуй (таких больше не будет, потому что мебельная линия Дома тоже обновляется). В Галиной бывшей детской теперь гардеробная, где в белом шкафу за стеклом идеально расставлена довольно скромная коллекция туфель. Спальня ее родителей стала Толиной детской, а если честно, просто складом развивающих игрушек, до которых он еще не дорос. Ребенок спит со взрослыми и на собственную колыбель в их комнате соглашается крайне редко. Если в Москве — то находит место под боком у мамы. Если в Баковке — то можно забраться в кровать к обожающей его бабушке Марине. Сказал же Валентин: «Парень с характером!»
За собой в квартире Галя оставила оформление стен. Что-то не представляющее величайшей художественной ценности висит просто потому, что подошло по стилю и настроению. Когда у тебя такое арт-образование — искусствоведение в МГУ и Parsons, — можно позволить себе не быть снобом. Не обращать внимания, что включился обычно безмолвный (его купили, только чтобы смотреть Netflix) изогнутый телевизор — и оттуда доносятся трэш-новости сто пятого канала. Что ребенок берет со стола визажиста баночки, пытается нарумянить себе щеки, няня несовременно одергивает его: «Ты что, девочка?» — и сейчас начнется крик. Что бросившийся на выручку муж оперным басом заводит арию: «You look like little Pushkin! It’s for the pictures! It’s for the pictures!» — а родная мать над зятем смеется: «В максаковской семье все поют, должно же было хоть что-то капнуть ему из пипетки».
Беременная Максакова-Юдашкина сохраняет при этом спокойствие сфинкса — ест бутерброд с докторской колбасой и смотрит в окно на англиканскую церковь. Спину ей прикрывают небольшие работы Юлия Перевезенцева, Эрте и свадебный подарок от Айдан Салаховой. На левом фланге у кухни висят фотографии пончиков, купленные в дизайн-дистрикте Майами у художника Бриджеса Адерхольда (в необитаемой детской стоит все еще в пленках заказанный у него портрет Галиных прекрасных глаз). К ним в компанию от нью-йоркского антиквара Натальи Штерн, которая собирает Юдашкиным коллекцию искусства и шляп Christian Dior, уже едет ар-деко Питера Келли — любимого художника Валентина Абрамовича.
Петр в семейную сокровищницу принес вазу своего прадеда, оперного певца Максимилиана Карловича Максакова: «Он вообще-то был Шварц, но с такой фамилией тогда было не очень. Поэтому поменял ее на свое прозвище — Максак. Оттуда мы, Максаковы, и пошли». С его точки зрения, в изобилии присутствующие в квартире сосуды Baccarat, Lalique, Hermès и ЛФЗ предметами роскоши считать никак нельзя — это вещи обихода. Как и мультиварка на кухне: «Просто бомба! Она разговаривает и вообще улучшает качество жизни!»
У молодого человека, чья бабушка народная артистка Людмила Максакова проживает в соседнем доме, а мама и сестра Аня (дебютантка Бала «Татлера» 2016 года, свежеиспеченная студентка МГИМО) — на Спиридоновке, свое представление о «лакшери». С одной стороны, расслабленно-аристократическое, с другой — очень современное. Их с Галей супружескую постель освещает «лампочка Ильича», которая терпеливо ждет доставки итальянской, по спецзаказу люстры-трансформера. Петр ест на завтрак скрэмбл с бобами из консервной банки. В тумбочке у изголовья держит Библию короля Якова — на английском, естественно. При этом на запястье носит красные ниточки: «Я не верю ни в какие паранормальные приметы, но жена говорит, что ниточки нужны, потому что оберегают от сглаза. У меня их целых две».
Петя спорит с нашим стилистом по поводу третьей пуговицы на рубашке. Ему предлагают застегнуть, он в ответ: «Так я какой-то скучный». Не ленится подойти к зеркалу, расстегнуть и удовлетворенно кивнуть: «А так — итальянец!» Когда ему наконец разрешают переодеться в свое, влезает в олимпийку из коллаборации H&M с Weekend и выглядит в ней как атлант, который расправил плечи. «Главное, что в ней удобно на работу ходить», — в дворцовых интерьерах Вознесенского надпись «We Can» под капюшоном смотрится полнейшей экзотикой, но тесть, приверженец запонок и шейных бантов в мужском костюме, не возражает.
Галина и ее муж, как бы близки они ни были с Валентином и Мариной, существуют в ином измерении – по сделанному «Татлером» парадному групповому портрету под елочкой можно изучать влияние рубежа тысячелетий на семьи с традициями. Марина списки приглашенных на показ пишет от руки, а друзей с днем рождения поздравляет лично или хотя бы по телефону. Без смайликов. Они с Валентином и Ольгой Слуцкер ездят к батюшке на Валаам. Они всех со всеми знакомят, а если вдруг что – мирят. А молодежь в круговороте командировок забывает даже про годовщины своей свадьбы – папа звонком застает их врасплох.
Тот факт, что Галин первенец — внук, а не внучка, тоже потребовал от Валентина Абрамовича переоценки ценностей. Да, они гуляют за ручку в Баковке. Но вместе играть в футбол? Галя улыбается: «Когда родился Анатолий, никто в семье не знал, что с ним делать. Потому что всегда была я, которую можно наряжать, покупать красивые платья, шить подвенечный наряд. А тут мальчик, с которым все проще, намного примитивнее. Но папа — ничего, влился, находит для него какие-то интересные вещи у гонконгских дизайнеров».
Галя съехала от родителей только в этом году, и ей нужно было что-то оставить взамен. Вся мощь их любви обрушилась на рожденного в нью-йоркской клинике Mount Sinai Анатолия Петровича. Для Гали Марина была просто любящей матерью, а Тольчичу досталась супербабушка. Которая завела в Баковке кур. «У меня же внук растет, мне не все равно, какие яйца ребенок ест». Cама выращивает ему цветную капусту и клубнику, которую разрешает есть прямо с грядки. Поставила на участке теплицу для огурцов. Тщательно укрывает на зиму елку, которую Галя с Петей посадили, когда Анатолий появился на свет. Обязала двух овчарок и акита-ину охранять малыша. Своими руками построила детскую площадку с развивающими кубиками, грузовиком и кораблем с попугаем на мачте и штурвалом, под который приспособила автомобильный руль. Из поваленных ураганом деревьев смастерила паровозик, котиков и грибочки. Тосик просидел в этом раю до глубокой осени — кормил курочку Рябу и читал про точно такую же в оставшейся от Гали, активно сейчас пополняемой детской библиотеке. Катался верхом на овчарке. Наслаждался выбором серебряных ложек Tiffany (включая старую мамину), которые ему подарили на первый зуб.
Галина, навестив предварительно Дорогомиловский рынок, заезжала между командировками испечь пирог. Мама Валентина Раиса Петровна нанесла визит из Израиля с целью правильно заквасить капусту. Соседи Кобзоны регулярно приносили что-нибудь вкусное. Даже не склонная к сантиментам Людмила Максакова сказала комплимент: «Этот удался!» Сразу после Нового года есть план поехать с бабушкой и дедушкой в горы.
Что еще нужно наследнику для счастья? Фамильный бизнес? Для него и ожидаемого в апреле брата или сестры семья бережет и развивает предприятие Valentin Yudashkin. Связи? С этим проблем не будет. Детская из чистого золота? Родители против. Как говорит Толин папа: «Мы ребята демократичные».
Фото: Алексей Константинов; архив tatler. Стиль: Алла Пищаева. Прическа: Наталья Коваленкова с использованием Oribe. Макияж: Валентина Крутоголовова; Александра Ким. Сет-дизайнер: Наталия Обухова. Ассистент фотографа: Илья Купцов. Ассистенты стилиста: Тамара Алиева; Александра Храмова. Продюсер: Анжела Атаянц. Ассистент продюсера: Данил Сербин. Благодарим цветочный дом «Самсон Букет» за помощь в организации съемки.