В гостевой книге отеля Beverly Hills в день перед вручением Grammy расписываются сплошь рыцари Круглого стола: Принц, Леди Гага, сэр Мик Джаггер, сэр Элтон Джон со свитой. На другом конце города, на арене лос-анджелесского Форума, где тридцать лет назад выступали The Rolling Stones и Led Zeppelin, идет репетиция – поп-принцесса Кэти Перри готовится к девятимесячному туру California Dreams. С ее калифорнийскими мечтами желают ознакомиться в сорок одной точке земного шара. Кэти, обладательница четырех номинаций, в том числе в категории «альбом года», сегодня устраивает прогон своей программы «для родных и друзей». В гримерной ворох пышных разноцветных девчоночьих нарядов – розовых, бирюзово-голубых, красных, ярко-зеленых. Сердечки, цветочки, кокетливый горошек, полоски, невероятные сооружения из перьев, соблазнительные многослойные разноцветные юбки – словно розочки с торта.
Начало задерживается на час. Выступления дочери терпеливо ждут родители, шестидесятитрехлетние Мэри и Кит Хадсоны, странствующие пасторы-евангелисты. Макияж, джинсы, короткая кожаная куртка... Мэри когда-то встречалась с Джимми Хендриксом, а Кит – лысый, в черной косухе и очках в черной оправе – в шестидесятые годы тусовался с Тимоти Лири. «Он совсем не похож на христианского пастора, – скажет мне позже Кэти. – Всегда больше смахивал на байкера с «харлеем». Тем не менее семья, в которой воспитывались Кэти, ее старшая сестра Анджела и младший брат Дэвид, была очень религиозной.
Кэти начала профессиональную карьеру в пятнадцать лет. Тогда у нее была стрижка, как у Мэг Райан, и фамилия, как у Кейт Хадсон. Фамилию она потом сменила – по понятным причинам. И стрижку тоже. На христианской студии она записала альбом с песнями вроде «Услышь меня, Господи, в этот час ночной». Продать удалось всего несколько сотен экземпляров, студия обанкротилась. Дома ей разрешали слушать только духовную музыку, никакого MTV. Но друзья проносили в дом диски, и она обожала Ширли Мэнсон, Гвен Стефани, Фредди Меркьюри (она говорит, что Killer Queen изменила ее жизнь) и Аланис Мориссетт. Ей даже удалось связаться с продюсером Аланис, Гленом Баллардом. «На меня произвела впечатление ее музыкальность, – рассказывает он, – и ее вкус. То, как она играла на гитаре, говорило о ней как о натуре ищущей. В Кэти есть задор и страсть, ее музыка – как праздник. Ее эмоциональный и стилистический диапазон огромен».
Тем не менее композиции, которые она записала с Баллардом, широкая публика так и не услышала – их отклонили несколько звукозаписывающих студий. Кэти крутилась, как могла: работала на подпевках, писала песни для других. Ходила по клубам, но никогда не напивалась вдрызг, как нынешние начинающие звезды. И продолжала писать. Она отправилась в Англию, чтобы работать вместе с Дейвом Стюартом из Eurythmics. «Пожалуй, люди не вполне представляют себе, насколько она одарена – даже как певица, не говоря уж о сочинительстве, – говорит Стюарт о Кэти. – Она может петь с оркестром или с рок-группой – и ее исполнение будет блестящим».