Я всегда хотел познакомиться с ним, но странным образом никак не мог. Странным, потому что все девяностые и половину нулевых я вполне себе работал в кино – занимался прокатом, делал премьеры «Титаника» и «Сибирского цирюльника», подвизался на Московском кинофестивале, ежегодно ездил в Канны, вручал призы Российской киноакадемии, даже писал о кино. А с Тимуром Бекмамбетовым, режиссером, которого я как зритель знал со времен «Пешаварского вальса», чьей «Всемирной историей», рекламной эпопеей, созданной для банка «Империал», восхищался в девяностых (и восхищаюсь по сей день), а «Дозорами» – в нулевых, умудрился не пересечься нигде. Мы ходили по одним этажам, бывали в одних компаниях, у нас всегда была масса общих друзей и знакомых, но в Москве, в которой, чтобы не встретиться с кем-то, надо сильно постараться, мы никогда не виделись, даже на премьерах «Дозоров». В общем, парадокс.
Но тут Наташа Фишман, моя прекрасная приятельница, позвонила из Казани с вопросом: «Где бы, в каком странном месте мне организовать день рождения Тимура?» – «Какого такого, – поинтересовался я, – Тимура?» И Наташа, не в этих вот наших московских традициях, без экивоков, ответила: «А, так ты ничего не знаешь! Бекмамбетова». Зная свойство моей подруги вступать в не самые, мягко говоря, удачные отношения, я насторожился. Разница в возрасте – тридцать лет, подумал я, он наверняка женат, надолго ли все это? Это потом я узнал, что Тимур, едва встретив Наташу, понял для себя все и сразу, но к решительным действиям приступил лишь после развода. Даже не к решительным, а вообще к действиям. Режиссура и тут была мастерской, нравы – викторианскими, деликатность – тридцать восьмого уровня. Собственно, когда Наташа звонила мне в первых числах июня 2019 года, она уже полтора месяца пребывала в статусе замужней дамы. Их с Тимуром брак еще в конце апреля был зарегистрирован в присутствии мэра Казани.
В Казань Наташа, успевшая в свои юные годы поработать в институте «Стрелка», в департаменте культуры Москвы (советником Сергея Капкова), директором по развитию Еврейского музея и центра толерантности, приехала на день -другой – поговорить об урбанизме и джентрификации. И осталась надолго: президент Татарстана Рустам Минниханов пригласил ее к себе в советчицы, вернее, в помощницы. Было Наташе в то время двадцать четыре.
В тот раз я отправил Тимура и его команду на эстонский Вийрелайд, условно обитаемый остров, где есть красный железный маяк, деревянный дом смотрителя, баня, летняя кухня и огромный медный котел, под которым разводят огонь, чтобы прямо в нем, в котле, принимать морские ванны. А еще на Вийрелайде есть овцы, кролики и множество птиц. На те два дня, впрочем, на остров приехали повар, официант, рыбак и местный музыкант, играющий на всем, что попадется под руку. Но даже если бы повар с рыбаком до маяка не добрались, гости все равно бы справились, не пропали бы. Барашка поймать легко, а плов, настоящий ферганский плов, Бекмамбетов умеет готовить еще с тех пор, как он в начале восьмидесятых приехал после армейской службы в Ташкент учиться на театрального художника (родившийся и выросший в Казахстане Бекмамбетов поначалу был студентом Московского энергетического института, но там энергетики не случилось).
Интересно, что режиссерского образования Тимур так и не получил – художественного вполне хватило, чтобы стать самым успешным российским режиссером и продюсером, автором «Дозоров», «Елок», новой «Иронии судьбы», голливудских «Особо опасен», «Президента Линкольна: Охотника на вампиров» и «Бен-Гура». А также настоящим революционером, придумавшим новое направление, новый киноязык – скринлайф. Это когда фильм, как в случае с хоррором «Убрать из друзей», придуманным и спродюсированным Бекмамбетовым, снимается за миллион методом скринкастинга (трансляции экрана компьютера с возникающими на нем окнами мессенджеров) и получает в прокате в шестьдесят пять раз больше денег, чем было потрачено на его производство.