Cати Cпивакова, актриса и телеведущая
Бойся своих желаний, они могут материализоваться – не знаю, кто это изрек, но уже две недели я не перестаю об этом думать. Многие годы у меня не оставалось времени на путешествия для души, в любые свободные три-четыре дня я неслась к дочкам в Париж, реже – к старшей дочери в Нью-Йорк. Бесчисленное количество раз произносила: «Как надоело летать и собирать чемодан!» Грешила воплем: «Я устала от работы! Мечтаю просто тупо посидеть дома!» Получите, что заказывали. Но теперь то, на что не было времени, превратилось в то, на что нет – пока – желания и сил. Это признание моей неидеальности, а вовсе не стремление подать пример. Дочь Катя завалила меня ссылками на йогу онлайн, предупредив: «Мама, самое трудное – опустить попу на коврик». Но отвлечь себя от мысли, что сейчас везде, задыхаясь, умирают от вируса люди, мне не удается. И осознание, что мы зависли между «до» и «после», с каждым днем все отчетливей. Надо научиться ждать. Уберечь себя сейчас означает помочь другим.
Но не думайте, что я бесцельно слоняюсь по квартире. Больше года я не могла закончить книгу «Нескучная классика». Нашей программе на телеканале «Культура» десять лет, и книга строится на интервью с ее героями и моих преамбулах о каждом из них. Ее выход несколько раз переносился, наконец мы с «Редакцией Елены Шубиной» решили, что в магазины она поступит 1 сентября, а значит, сдать все нужно не позднее 1 июня. Мой норматив – три главы в день! Все эти дни я мысленно веду диалог то с Джесси Норман, которая была удивлена моей готовностью к съемке, увидев, что в гримерке ее ждали освежитель воздуха и любимый виноградный сок. То с Димой Хворостовским, в котором до конца жил не очень уверенный в своей неотразимости юноша... К счастью, большинство героев книги живы и здоровы и, надеюсь, скоро сами смогут ее прочесть.
Пишу под звуки Страдивари – муж категорически не хочет заниматься в кабинете и в просторной квартире в качестве форпоста облюбовал гостиную. Тут и кухня рядом, и телевизор беззвучно вещает, и я на виду. А вечером мы впервые за долгие годы смотрим вместе кино, от Альмодовара до «Покровских ворот». Так что у нас ежедневная пижама-пати – наконец настал час пижам. Но мне их не хватает, потому что некоторые безмолвно тоскуют в парижской квартире, а в Москве всего четыре штуки, включая любимую Lanvin еще времен Эльбаза.
Я взяла себе за правило: хоть карантин, хоть ЧС, но дома я буду красивой. И чтобы в гостиной обязательно стояли весенние цветы!
Екатерина Мечетина, бренд-директор Beluga
В Юрмалу мы уехали с семьей без помощников. Сразу поделили зоны ответственности в соответствии со степенью устойчивости нервной системы. Я взяла на себя готовку, уборку, стирку и глажку, а муж – контроль над учебой детей. Дистанционные занятия у них начались еще до того, как официально стартовали во всех школах. Мы, считай, предвосхитили тренд.
Сначала дети были в восторге, что можно сидеть дома, но потом появились сложности с адаптацией к новому формату. В этом деле нужна самодисциплина. А еще было непросто поделить столы в местах, где сигнал вайфая максимально устойчивый, – по утрам всей семье надо одновременно выйти в зум. У нас довольно много открытого пространства, сложнейшей задачей оказалось зонировать учебные места. А еще пришлось купить принтер, чтобы распечатывать задания и документы с телефона и планшета.
Из-за карантина мы отказались от репетиторов, не стали даже переводить эти занятия в онлайн, иначе дети так и будут целый день сидеть перед компьютером. На наш взгляд, намного полезнее дышать по возможности свежим воздухом и играть во что-нибудь активное, чем учить еще один язык по скайпу. Дети рады, что появилось больше времени на то, что им нравится. Нехватки социализации у нас, к счастью, нет, три девочки играют друг с другом и с младшим братом.
За это время мы выработали несколько лайфхаков. С вечера зарядить все без исключения телефоны и переносные аккумуляторы. Убедиться, что фотографии домашней работы отправлены учителям. Ну и ограничить как-нибудь гаджеты вне учебного времени.
А в идеале надо переложить контроль уроков на детей и довериться им в этом, отпустить ситуацию. Важно сформулировать – и внедрить – новые правила поведения на уроке и дома, надо же как-то развивать культуру обрушившегося на нас онлайн-общения. И вообще, на онлайне свет клином не сошелся. Мы мотивируем детей делать доклады на интересные им темы и, конечно, читать каждый день.
Роман Авдеев, председатель совета директоров «Россиум»
Было такое направление в философии в России в конце XIX века – почвенничество. Я вот, наверное, «почвенник». К земле меня тянет. В детстве в огороде мы с родителями сажали картошку, клубнику. Я с удовольствием этим занимался.
Теперь у нас в деревне в Липецкой области дом. Обычно мы туда приезжаем отдыхать, а теперь перебрались на время карантина. Там первым тоже появился огород, шесть соток, как положено. Стали сажать картошку, собирать колорадских жуков. Потом завели тыквы. Дальше теплицу, и вот у нас уже огурцы, перцы. Это, конечно, больше баловство: там постоянно работают люди, они все и сажают. А мы собираем.
Из живности первыми появились коровы. Их три, они самые главные. Еще есть куры, мы покупаем бройлеров. Дети утром ходят за молоком, за яйцами. Тут дело не в том, что это все какое-то экологичное. То есть свежее – это хорошо, но я не считаю, что в магазине продукты менее экологичные. Хотя, конечно, вкус молока от своей коровы другой, потому что он зависит от того, что корова ела. Мы для своих покупаем сено в колхозе, знаем, чем их кормим. Делаем из молока сыр, творог. Пытались варить серьезные сыры, но не особо получается. Зато отлично выходят гауда и моцарелла. Я свой творог люблю, причем обезжиренный: когда делают масло, получается много обезжиренного творога. Ем его с вареньем, с джемом. Самый лучший – имбирный, модная сейчас тема.
Еще на даче мы сплавляемся на плотах, катаемся на велосипедах. Но не в карантин, конечно. Дети по свободе скучают: туда поехать, сюда поехать. Конечно, тем, кто живет в квартире, совсем тяжело, мы-то можем выйти и до коровника прогуляться, например.
Ульяна Сергеенко, дизайнер
Если бы не постоянная тревога за команду и судьбу бренда, то карантин я сравнила бы с идеальной жизнью. Я поздно встаю, делаю маски, которые советует Лена Перминова, очень много ем и даже готовлю. Полностью отсутствует суета привычной жизни. Вечерами я при параде – мы ужинаем и смотрим кино. Из последнего – «Босоногая графиня» с Авой Гарднер и «Только Бог ей судья» с Джин Тирни. К каждому ужину я воспроизвожу образ из какого-нибудь фильма. Дети рады не ходить в школу и скучают только по возможности тусить с друзьями. О будущем они не сильно тревожатся, поэтому воспринимают карантин как каникулы. Собака Чеба и кошка Фрося рады, что все дома. Сейчас я задумываюсь о собственной маленькой ферме, свежем молоке и яйцах. Начну, пожалуй, с курочек. Раньше у меня вообще не было хозяйственных привычек и дом был несколько запущен. Сейчас он блестит, сияет и полностью очищен от хлама. Каждый день я начинаю с настоящей глютеновой горячей выпечки. Только что заказала набор кухонной утвари и кучу новой посуды.
Кутюрную неделю отменили, но работа над новой коллекцией продолжается, ведь создание красивых вещей и есть смысл существования бренда. Вы знаете, вдруг оказалось, что наша модель работы полностью отвечает требованиям нового времени: осознанное производство, ручной труд, натуральные ткани, редкие техники. Принципы, которых мы всегда придерживались, сейчас стали очень востребованными. Они и есть настоящий люкс, причем клиенты прекрасно понимают их ценность. Жалко только, что кутюрный станок теперь работает с перебоями, как и всё. Мы будто попали в квест – найди способ создавать кутюр в новых условиях...
Но справляемся, шаг за шагом. Команда обсуждает идеи онлайн, макеты отсматриваем по фотографиям. Конструкторы увезли манекены к себе домой. На этой неделе мы работали над вышивкой и кружевными деталями – хорошо, что до карантина успели решить, что будем делать их на «Крестецкой строчке». Примерки проводим на мне, как это было в самом начале нашей кутюрной истории. Так что каждый день я демонстрирую Чебе и Фросе новые образы. Конечно, я очень скучаю по ателье, по возможности быть рядом с командой. И очень благодарна всем в бренде за то, что поддерживают общее дело и друг друга, даже когда приходится нелегко.
Общение с клиентами мы продолжаем, продажи и доставки осуществляем. В апреле планировали устроить в Москве показ второй линии, но быстро перестроились и запустили коллекцию онлайн. Сейчас практически все покупки осуществляются на сайте. Клиенты ждут возможности красиво выйти из карантина. А меня вдохновляет уверенность в том, что у нас собственный путь, и нужно продолжать по нему идти. Как и прежде, я нахожу вдохновение в воспоминаниях, старых фотоархивах, кино и, главное, в моих героинях, прекрасных женщинах, которым не страшны никакие трудности.
Елена Ремчукова, совладелица «Независимой газеты»
Мы сидели на даче. Я подолгу зависала в фейсбуке, это позволительно на карантине. Обычно в соцсетях веду себя тихо, следов не оставляю. А тут вступила в два сообщества. Первое – кулинарное #ДомаЛучше, где люди из разных стран постят фото изоляционной домашней еды и очень друг с другом любезны. Но быстро надоело лайкать рецепты, я и так готовлю лучше всех. А вот второе сообщество – «Птицы Европейской части России» – неожиданно ворвалось в мою дачную жизнь.
На птиц я с детства смотрю с восторгом и любопытством. Интерес не орнитологический, а непосредственный, философский. Почему летают? Как они спят и не падают с ветки, что делают, когда три дня подряд идет дождь? Зачем поют? Некоторые не поют, молчат, каркают. А перелеты сезонные – вообще проблема. «Почему эти птицы на север летят, если птицам положено только на юг?» – пел Владимир Высоцкий. Серьезно, восхищаюсь, какой сложный механизм создан природой, чтобы держать в узде мир насекомых.
Конечно, у меня есть книжки-определители. И «Птицы СССР», и Брэм, и Birds of America, и «Современные птицы России». Но картинок, где строго в профиль изображен «самец гаечки», хватало лишь на узнавание основных: дятла, сойки, трясогузки, синички. А в фейсбучной группе люди ежедневно выкладывают живые ракурсы птиц с названиями, видео с голосами. И все актуальное, близкое. Сегодня в парке Тропарево зяблик пел, послушайте и поглядите на него со всех сторон, а вот в Кратово черный дятел стучал по елке.
Насмотревшись, повесила кормушку. Гляжу на нее часами. И всех узнаю по живым картинкам. Сначала были снегири (в апреле их полно, оказывается), потом пошло... Свиристели, лазоревки, персики-зяблики и их скромные серые жены. Научилась отличать поползня от пищухи (оба птицы-мыши, по стволам шуршат, но клювы загнуты по-разному), овсянку от зеленушки (обе зеленые). Знаю пять сортов дятлов. Мечтаю увидеть чижика, из принципа. Про него стихи и песни, а я ни разу не видела. Есть у меня любимая птица – ополовник. Белый пушистый комок с длинным тонким хвостом черным. Похож на половник.
Я своих птиц не фотографирую. Быстро поняла, что на айфон это дело не пойдет. Расстояние. Нужна оптика. Нашла наши «никоны» и «лейки», повертела в руках... Э-э-э, думаю, нет! Тяжелые премудрые штуки. Вернуться к камерам после айфона – тут нужны причины посерьезнее ополовника.
Вот когда карантин закончится – пойду в букинистический, искать книжки Виталия Бианки с рисунками Чарушина. И Паустовского, и Пришвина детского. Чтобы читать вместе с внучкой Анфисой. Потому что благодаря таким книжкам человеку не скучно, если у него есть хотя бы окно в лес.
Аида Гарифуллина, оперная певица
Думаю, для всех нас начался новый отсчет времени. По сути, новая жизнь: не надо никуда спешить, не нужны бесконечные перелеты, гостиницы, чемоданы. Я стала жить оседло, неспешно, рядом только самые близкие люди. Очень рада, что могу больше общаться с дочкой. Учу ее писать на русском, вместе смотрим мультфильмы на английском – Оливия уже начинает говорить фразами, хотя ей только три. Этот спокойный ритм нашей жизни сейчас мне нравится больше всего. Нравится смотреть в окно и наблюдать жизнь природы. У нас неделю назад на воде поселилась стая чаек. Летают теперь над домом, и это потрясающе. Своего рода медитация.
Карантин я проводила в Казани. И поняла, что без работы не могу сидеть совсем. Мой день снова стал расписан по минутам. Я решила освоить языки. Всегда легко обходилась английским (для общения с коллегами его хватает), а сейчас начала заниматься итальянским. Нет, свои партии я учу, переводя каждое слово, и, естественно, понимаю, о чем пою. Но все же по два-три часа с утра, пока голова не устанет, уделяю итальянскому. Затем двухчасовой скайп-урок с педагогом по английскому. Мы просто разговариваем, чтобы не забывать язык. Вечером – урок актерского мастерства.
Ну и как же без дружного семейного застолья! Все в нашей семье любят готовить и вкусно есть, и мне это передалось. Я даже выпустила кулинарную книгу. У мамы (Ляйля Гарифуллина – директор казанского Центра современной музыки Софии Губайдулиной. – Прим. «Татлера») есть тетрадь, в которую она записывала самые редкие, изысканные рецепты. Вести ее мама начала еще до моего рождения, так что это наша семейная реликвия. И вот на карантине я, в очередной раз перелистывая пожелтевшие страницы, нашла рецепт торта «Черепаха». С детства хорошо помню его ни с чем не сравнимый вкус. Позже я много раз встречала торт с таким названием, но он всегда был другим. Я решила приготовить по маминому рецепту. Раньше мне казалось, что это сложно: в нем огромное количество ингредиентов, много орехов, сухофруктов, сметаны. И все же я рискнула. Получилось очень вкусно. И калорийно. Но тут спасибо генетике.
Елена Пинская, основатель компании «2 бригадира»
Я умею сидеть дома. Поэтому в дачную самоизоляцию взяла с собой жакет Chanel. Когда он висит в шкафу, мне спокойнее: жакет шепчет, что все вернется. Всем, кто звонит спросить «Как дела?», отвечаю: «Супер, у меня теперь полноценная семья». Папа (Василий Вакуленко, рэпер Баста. – Прим. «Татлера») к завтраку – редчайшая ситуация в нашей с дочками жизни.
Дача в Малаховке – это большой участок, корабельные сосны, мой папа построил ее в двухтысячные, но толком мы тут не жили. Тем не менее на кухне есть два сервиза: белый Schönwald и парадный лиможский, так что я теперь демонстративно накрываю стол – и мы едим то, что я приготовила. Наша няня любила говорить «была бы курочка, сварит и дурочка», но не все так просто. За отсутствием практики я разучилась готовить – раньше мы ели в «Кофемании» и у моего двоюродного брата в Regent by Rico. Стейк с багетом я, памятуя детство во Франции, могла исполнить, но щи, пирожки – это я не умею, не хочу и вряд ли буду. Зато тренируюсь готовить то, что советует однокурсница Лейла Гусейн – она была сдвинута на правильном питании, еще когда мы все ели в шесть утра в «Макдоналдсе».
Теперь Лейла живет в Берлине, выучилась на health-коуча. Человек нашел себя. В инстаграме @healthy.with.leila выкладывает рецепты и объясняет, что чиа и кайенский перец там для дезинфекции. Так вот, Лейла прописала нам всем овощи, чтобы поднимать иммунитет. Мы с ней считаем, что правильная пища просветляет человека. Поэтому сегодня на обед суп с чечевицей и стейк со спаржей.
Василий на даче страдает: у него был бешеный ритм жизни, а тут вдруг сосны. Спасается чувством юмора: рифмует «жена» с «должна». Он, кстати, прикольно готовит. На Новый год в Майами делал «василье» – как оливье, только вместо картошки он туда трет сыр. А меня спроси, что такое «жена», отвечу классическим образом: «Дети, очаг, тыл». Я тринадцать лет в браке. Надо готовить – буду готовить. Боюсь только, что, если дойду до мишленовского уровня, после карантина мне нечем уже будет удивлять семью. Но пока нам с мужем эта игра нравится. Спрашиваю: «Скажи, я вкусно готовлю?» Он отвечает: «Когда слушаешься меня – да».
Шахри Амирханова, журналист
По утрам, пока все спят, я пишу, впервые за долгое время хочется чем-то делиться. Сейчас я не ставлю перед собой больших целей, но стараюсь поддерживать эту привычку и всячески ее поощрять. Пока не без провалов, но у меня всегда есть следующий день для того, чтобы попробовать заново.
Я принимаю долгие ванны с розовой солью из Крыма, делаю массаж c гуашей из Quarz Store – это часть моей медитации. Режим и дисциплина – главные друзья в изоляции. Учусь рано ложиться спать и рано просыпаться. Настраиваюсь на день, медленно смакую утренние дела, немного пишу. Хочу вернуться к классам по кундалини-йоге моей учительницы Гурмух из Лос-Анджелеса на Alo Moves, дживамукти-йоге и йоге критического выравнивания, мне она очень нравится в последнее время. А два раза в неделю мы с Сашей (муж Шахри музыкант Александр Липский. – Прим. «Татлера») в зуме занимаемся с нашим лапочкой-тренером Милошем.
Дочь не ходит в классическую школу, и мне нравится, как система сейчас подстраивается под интересы родителей, которые выбрали альтернативное образование, ищет новые методы передачи информации. В домашнем режиме мы стараемся больше времени уделять творчеству, математике, смотрим классические фильмы и много общаемся с друзьями онлайн. Днем Саша занимается музыкой, а я слушаю лекции Экхарта Толле на ютьюбе, он очень интересно рассуждает о днях, в которых мы живем, о том, как важно духовное развитие в момент, когда время остановилось. Очень созвучно моим мыслям. А еще изучаю труды Станислава Грофа (известный психолог и психиатр. – Прим. «Татлера»), он гениальный человек, это тоже займет много времени. Так что, надеюсь, из самоизоляции выйду обновленным и более совершенным человеком.
Днем я могу приготовить что-нибудь вкусное. Последнее время мне нравится печь пироги, я экспериментирую с начинками, пробую рецепты из инстаграма @vanessamarigold. Кстати, вы тоже стали гораздо больше есть с наступлением коронавируса? Я ничего не могу с собой поделать! На время изоляции мы отказались от услуг помощницы по хозяйству, и я снова учусь по-настоящему хорошо убирать дом и получать от этого удовольствие. Сейчас мне не хочется искать для него новые вещи, а, наоборот, есть желание максимально избавляться от лишнего. Но я покупаю санитайзер и красивое мыло для рук Windsor Soap Яны Виндзор. Настает время домашних, выращенных на коленке компаний – я всегда отдавала предпочтение именно им. Так я чувствую себя причастной к хорошим делам, пусть даже косвенно, в рамках небольшой материальной помощи.
Раз в неделю общаюсь со своими психологом и психиатром, это помогает сохранить связь с реальностью и очертить параметры дальнейших действий. В целом мне очень нравится эта самоизоляция, я всегда так жила – и как будто бы весь мир теперь функционирует в моем режиме. Посмотрим, что из этого выйдет.
Ирина Вольская, сооснователь Fragment Art Club
C середины марта мы с детьми в Герцлии, сбежали за ощущением хоть какой-то безопасности – когда надо, израильтяне умеют перекрыть так перекрыть, к тому же у них сильная медицина. Без языка трудно, особенно когда все онлайн и не понимаешь даже, молоко перед тобой или кефир. Поэтому я решила учить иврит. Стелла Аминова уверяет, что это очень легкий язык, но я пока не могу согласиться.
Мы тут не одни: Стелла в трех минутах пешком, Катя Гайдамак, Софья Капкова, Маша Ланван, но общаться толком нельзя, и доступ к морю закрыт. Можно только сидеть и учить слова. Заодно и детям показываю, что не только они работают, – для них садистское удовольствие наблюдать, как мама мучается. Нормальная ситуация – когда взрослые утром уезжают на работу. А мы сейчас никуда не уезжаем и, с детской точки зрения, играем, как они, в игры, сидим в тиктоке. Мой партнер свободно говорит на иврите, он взял на себя родительский контроль – надо мной. Что ты выучила за день? Уроки сделала? Дай-ка я тебя проверю!
Вообще я начала учить иврит почти год назад. Скачала приложение Duolingo, чтобы заодно подтянуть французский. Я окончила МГИМО, знаю английский, испанский, французский в базовом варианте, но эта письменность пока дается тяжело. Первый репетитор диктовал слова по-английски и показывал картинки, я их фотографировала, а потом, заперевшись от детей в туалете, повторяла. Сейчас меня учит Юлия Патракова – выдающийся преподаватель, спасибо за нее Соне Капковой. Она начала с алфавита, после трех уроков с ней я уже могла читать надписи на улицах. На данном этапе у меня детская азбука, которая, конечно, не для моего возраста, но зато для моего уровня. От такой учебы ужасно болит голова. Такое уже было, когда я начинала с нуля бальные танцы: ча-ча-ча, сальсу, джайв. Видимо, запоминание движений и слов справа налево напрягает область мозга, которая у меня не в тонусе. Ощущение, будто там кипит вода, как в кастрюле. Но я все равно довольна.
Сейчас все учатся онлайн, и дети, и взрослые – мы во Fragment Art Club тоже запустили курс, где на уровне privilege есть домашние задания – без них взрослые халтурят.
Но я зря жалуюсь. Новый язык, может быть, убережет меня от Альцгеймера, и учу я его в замечательных условиях. Район Герцлии Питуах похож на Форте-деи-Марми или Юрмалу, но с бирюзовым морем: частные дома, никто не наряжается, много вкусных забегаловок, велосипеды. (Вот только все закрыто, и на велосипеде кататься запрещено.) Богатых людей гораздо больше, чем в России, но дорого платить никто не хочет – уровень сервиса гораздо ниже, зато и пафоса меньше. Если бы не день сурка, сказала бы, что полностью расслаблена: мы с детьми играем, делаем уроки, учимся быть вместе 24/7.
Арина Кузьмина, выпускница UCL
Я отношусь к счастливому типу людей, которым очень нравится учиться. Последние три года я посвятила информационному менеджменту в лондонском университете UCL и – параллельно – изучала французский, испанский, голландский языки, геммологию и нутрициологию. Последнее переросло в страсть и привело меня в знаменитый Institute of Integrative Nutrition, где онлайн преподают health coaching. К сожалению, большая нагрузка на последнем курсе университета не позволяла мне полностью погрузиться в предмет. И тут – пандемия. UCL перешел в дистанционный режим и разрешил мне досрочно сдать курсовые и дипломную работу. А потом наступили весенние каникулы, которые я провела у нас дома в Николино. Health coaching в России не распространен, медицина направлена на то, чтобы лечить больных. А health-коуч помогает здоровым оставаться здоровыми, что особенно актуально во время коронавируса. Нас учат рассматривать здоровье как многомерную концепцию и главными считать не питание, а отношения, карьеру, увлечения, духовность, уровень стресса. Даже если есть только брокколи, курицу и авокадо, но ходить на нелюбимую работу и жить в токсичных отношениях, счастливее не станешь. А счастье – главный компонент здоровья.
Я уже так привыкла совмещать full time с part time, что одной школы мне стало мало. Поэтому решила освоить то, что давалось нелегко, – social media marketing. Всегда хотела приносить пользу тем, кто на меня подписан, но не знала, как сделать так, чтобы информация достигала большего числа людей и находила у них отклик. Друг из Америки поделился ссылкой на секретную конференцию по SMM о трендах в соцсетях на 2020-й, новых алгоритмах инстаграма, о том, почему количество подписчиков больше не важно и долгосрочен ли тикток. Подробностями делиться не буду – на то конференция и «секретная».
Знания без практики теряются быстро. Поэтому в сентябре, параллельно магистратуре, надеюсь запустить проект – велнес-ретриты в самых красивых уголках мира. Настроена я оптимистично – а вас прошу держать кулачки, ругать или просто пожелать удачи в директе инстаграма.
Элен Манасир, основатель проекта EMBeauty
«Счастлив тот, кто счастлив у себя дома» – эта фраза Толстого мне была близка еще до того, как все засели в четырех стенах. Причем я не вела затворнический образ жизни, обычно все было расписано до глубокого вечера: дважды в неделю теннис с Машей Аминовой в «Лужниках», деловые встречи и камерные ужины с друзьями в «Пушкине», походы в кино. Но дома у камина, с мужем и котами я чувствовала себя лучше всего. Мне кажется, если смотреть на самоизоляцию в социально-психологическом контексте, то больше от нее страдают те, кто строил свою жизнь в первую очередь вокруг внешнего. А сейчас ушло все напускное, излишнее. Остался фундамент. Если его составляют не пыль и ветки, то становится ясно, как мало нужно для счастья: люди, которых ты любишь, книги, домашние животные и работа над собой. Я и без того была склонна заглядывать внутрь себя, много занималась духовными практиками, слушала лекции. В какой-то момент мне стало очевидно, что на самом деле важно, а что нет. Я и раньше не строила жизнь вокруг социальной лестницы. Количество «упущенных» мною возможностей, «нужных» встреч и «важных» мероприятий, наверное, не счесть. Я принципиально не хотела тратить энергию на выстраивание внутриматричных отношений. Потому что никакие внешние факторы не могут сделать человека по-настоящему счастливым, они хороши, только когда вторичны.
Хочется верить, что происходит принудительное коллективное просветление. Сейчас даже завзятые материалисты соглашаются, что мир меняется. Нам всем пора расти, а рост происходит через боль, не через порхание по ресторанам.
Это не значит, что я лишена амбиций, просто у меня они строятся не только вокруг моих профессиональных проектов. С ними, кстати, все отлично: я изначально заняла нишу онлайна, поэтому кризис не ощутила – продажи только выросли. Я ведь продвигала идею домашнего ухода – его не заменят никакие походы к косметологу. Зато отпала необходимость тратить время на бесконечные пробки по дороге на переговоры: любой вопрос можно прекрасно решить в зуме. В нынешних условиях обязательно нужно продолжать развиваться, но только не надо делать бесконечные прямые эфиры в страхе быть позабытым. Это как раз и есть путь к скорому забвению. По мне, лучше выдохнуть, подкопить вдохновение. Выход есть всегда, даже в условиях карантина и самоизоляции. А вообще надо сказать спасибо – Вселенная позволила нам побыть некоторое время наедине с главным человеком в своей жизни, с самим собой.
Лука Зарьков, ученик King’s School, Canterbury
В школе я всегда был на адреналине: мог уснуть в час, встать в семь, днем не было времени не то что посмотреть фильм, а даже вздремнуть. Вспоминаю свои последние так называемые «каникулы». В Москву прилетел на один день, потом отправился в Куршевель в гости к Ване Галантернику, после был Дубай, потом Таиланд с семьей, потом опять Москва и снова Лондон. Отдыхом это можно назвать очень условно.
В школе у меня не складывалось с плаванием, потом с регби – в итоге меня зачем-то перевели на бег. К финишу я приходил на час позже всех: отвлекался, выкладывая закаты и поля в сторис. В какой-то момент стало очевидно, что пора притормозить.
А потом началась эта история с изоляцией, пансионы объявили, что закрываются. Одноклассники восприняли ситуацию не очень серьезно, а вот чат «Семья» можно было переименовывать в «Паника» – раньше были детские видео, а теперь сплошные сводки о коронавирусе. Меня вызволили за две недели до того, как перестали летать самолеты, – я выпросил у школьной медсестры маску, нашел мятный антисептик и поехал в аэропорт. Папа первым делом отправил меня в душ, вещи, что были на мне, кроме очков и телефона, засунул в пакет и спрятал, как будто я тушил пожар на АЭС.
Раньше я искал способ провести время наедине с собой: в Англии забивался в дальний угол японского ресторанчика и наслаждался одиночеством. Тьютор беспокоился, а зря: в редкие моменты самоизоляции я был счастлив. И вот это длится неделями.
Многие готовы повеситься: для них сидеть дома – наказание, время тянется медленно, с родителями невесело. В чатах все мечтают, что сделают первым делом, когда все закончится. Представляют, как будут обниматься и целоваться, тусоваться до утра – гормоны никуда не деваются. Я же отношусь к происходящему как к learning experience и перезагрузке нервной системы. У меня пропал FOMO, я не боюсь ничего упустить. Переосмыслил коллекцию одежды, которую намерен запустить после карантина, добавлю в нее костюм и пальто. Смотрю в день по четыре фильма, от «Космической одиссеи» до «Трудностей перевода». Парадокс, но психологически мне сейчас комфортнее, чем было.
Фото: Николай Зверков; Личные архивы; Gettyimages.com;