Невиданное дело: под амнистию фэшн-сообщества наконец-то попали «торты». Нет, не украшенный сусальным золотом нежнейший «пушкинский» медовичок, а не менее многослойные платья с пышными юбками, десятилетиями пребывавшие в статусе «ночной кошмар стилиста». Теперь же наряд тем лучше, чем он помпезнее, чем ближе к тому, в чем щеголяют на каннском ковре темпераментные модные индианки Айшвария Рай и Дипика Падуконе. Правда, если вы не кинозвезда с плотным графиком и не отчаянная выпускница, выгулять такую обновку, в сущности, и негде. Не пойдете же вы в Georges Hobeika с трехметровым шлейфом на презентацию очередного велнес-приложения? Другое дело – бал. Этот светский жанр почти канул в Лету (спасибо реаниматологам из «Татлера», которые поддерживают пациента на искусственной вентиляции легких). Однако внезапно в наши дни повсеместного sustainability и прочей аскезы нового миллениума он оказался на пороге ренессанса.
Никто, конечно, не отменяет важности венских балов, в том числе Vienna Opera Ball, где ежегодно выпивают по сорок тысяч бокалов шампанского. Этот бал вообще – главный мировой экспортер полонеза (франшиза успешно продана в Москву, Париж, Нью-Йорк и даже Дубай). Но данный ивент, билет на который стоит двести девяносто евро, вряд ли повернется язык назвать «горячим». В отличие, скажем, от The Tiepolo Ball, устроенного в первый день Венецианской биеннале в мае 2019-го в палаццо Лабиа при непосредственном участии Dior. Место для суаре, названного в честь итальянского художника, выбрано не случайно. В 1951-м в палаццо, которым тогда владел чудак-богач дон Карлос де Бейстеги, случился «бал века». Среди тысячи гостей, получивших приглашение за полгода (именно столько, считал организатор, требуется уважающему себя и других светскому человеку для подготовки к празднику), тогда оказался и месье Кристиан Диор. Кутюрье прибыл в Венецию в сопровождении шести «Фантомов Венеции» на ходулях (легенда гласит, что сюрреалистичные одеяния для Диора и его свиты придумал другой VIP-гость, Сальвадор Дали, один из считаных приглашенных из мира арт-богемы). Культурная апроприация тогда еще не занимала лучшие умы эпохи, инстаграм тоже не успели изобрести – ставить гостям дислайки было некому, и они пускались во все тяжкие. Коллекционер Артуро Лопес-Уилшоу и его супруга Патриция нарядились китайской императорской четой – вполне карикатурной.
«Диору» наших дней такие шалости, тем более с Китаем, не по карману, по- этому одевание гостей к своему балу 2019-го модный Дом почти целиком взвалил на себя. Чтобы происходящее не выглядело пиром во время чумы, французский Дом взял в партнеры фонд Venetian Heritage: дело в том, что де Бейстеги продал палаццо Лабиа телекомпании RAI, и дворец с тех пор был закрыт для публики, а теперь вот снова вернулся к светской жизни – так, как ему положено. «Балы – мощнейшие со- бытия, – объясняла креативный директор Dior Мария Грация Кьюри британскому «Татлеру». – В равной степени таинственные, игривые и очаровывающие. Это повод продемонстрировать собственную креативность. Как вспышки молнии, они дают отдохнуть от повседневной жизни и обещают незабываемые впечатления».
Без вклада еще одной щедрой французской компании – L’Oréal – не обошелся бал Valentino в посольстве Италии в Париже в рамках летней парижской Недели Haute Couture. Феерия называлась Born in Roma – как и парфюмерная новинка L’Oréal, которую рекламируют младший брат Джиджи и Беллы Анвар Хадид и главная модель 2018 года по версии Models.com Аду Акеш, австралийка, дочь беженцев, родившаяся по пути из Южного Судана в Кению.
Что интересно, ни парижский вечер Valentino, ни венецианская ночь Dior почти не сохранились в анналах инстаграма. По доброй воле или по просьбе организатора, но на балах, даже самых что ни на есть современных и нативных, гости прячут смарт фоны в клатчи. В этом и прелесть тако го рода светских развлечений в наше эксгибиционистско-вуайеристское время – никакого «эффекта присутствия», сплошное FOMO и надежда в следующий раз попасть-таки в список гостей. Впрочем, не то чтобы приглашенных со всем не снимают. Снимают, но в масках, не инстаграмных, а настоящих, – на балу Dior фотографировала, к примеру, Эллен фон Унверт.
Летом в Лондоне после трехлетнего перерыва воскрес The Animal Ball принца Уэльского и герцогини Корнуольской в рамках их инициативы по спасению слонов. Такого не увидишь даже в сериале «Корона»: в не то кошачьих, не то медвежьих масках Чарльз и Камилла встречали на чинном коктейле в Сент Джеймсском дворце Алексу Чанг, сестер Деллал и Вивьен Вествуд. Затем светские львы, бабочки, зебры, павлины, одетые в Prada, Chloé и Temperley (все го поучаствовало двадцать шесть брендов), переместились в Ланкастерский замок на веселые танцы. Без исторического «инспира» не обошлось и тут: организаторы держали равнение на «Черно-белый бал» писателя Трумена Капоте 1966 года в ньюйоркском отеле The Plaza, на который завезли четыреста пятьдесят бутылок Taittinger, где голливудская дива Лорен Бэколл кружилась в вальсе с великим хореографом Джеромом Роббинсом, а принцесса Лучиана Пиньятелли выгуливала кольцо с шестидесятикаратным бриллиантом Harry Winston.
Тем временем гастролирует по свету Love Ball Натальи Водяновой (у него случилась даже детская ипостась, в московском Доме Пашкова). Звезды летают в Канны на бал amfAR, в Нью-Йорк на Met Gala Института костюма, в Вену на Life Ball, возродившийся (в 2016м был сделан перерыв) на радость любителям «дрэг-культуры». Есть теперь свой собственный бал и у арабского Vogue. Не простой и не золотой, а в поддержку программы ЮНИСЕФ по обеспечению образованием и равными правами девочек, живущих в странах Ближнего Востока и Северной Африки.
Свой бал имеется даже у такого на первый взгляд далекого от Трумена Капоте человека, как Рианна. Поп звезда умеет сделать все, чего касается, great again получше иных президентов. Вот и ее Diamond Ball в сентябре прошел в Нью-Йорке уже в пятый раз. Там, конечно, не вальсируют – энергично пляшут под хиты хозяйки и ее друзей вроде Фаррелла Уильямса, Megan Thee Stallion и DJ Khaled. За то в удовольствии нарядиться никто себе не отказывает. В этот раз сама Рианна была в кутюре Givenchy, заставив присутствовавшую на вакханалии журналистку Time задаться вопросом, как певица уместилась в крошечную туалетную кабинку Cipriani. Мы же боимся представить, каково пришлось Карди Би: рэперша вплыла в зал в пастельном облаке Georges Hobeika Couture, под юбкой которого могла бы спрятаться группа ее возлюбленного Migos в полном составе.
Светский караул устал нести свое дежурство на открытиях, закрытиях, «дропах», ужинах с рассадкой и без, локальных премиях и ресторанных юбилеях. Только эти три буквы – бал – еще дарят ощущение сказки. В том числе по тому, что позволяют всем, кто не Виктория Шелягова, сыграть вожделенную роль: Марии Антуанетты, герои ни Джейн Остин, индийской махарани. Своего рода иммерсивный театр, достаточно увлекательный, чтобы на вечер проститься с телефоном.
Фото: Фото: gettyimages.com; rex features/fotodom.ru