Игорь Цуканов о выставке Питера Линдберга в Дюссельдорфе

Лучшие фотографии Питера Линдберга за сорок лет в фэшн-индустрии выставили в Дюссельдорфе 5 февраля — и почти сразу закрыли к ним доступ из-за карантина. После того, как ситуация в Германии стабилизировалась, экспозицию вновь открыли и даже продлили на полтора месяца. Рассказываем подробнее — вдруг все-таки получится прилететь до 12 июля.
Игорь Цуканов о выставке Питера Линдберга в Дюссельдорфе

Когда в 2017 году директор музея Kunstpalast Феликс Крамер предоставил Линдбергу карт-бланш на создание собственной ретроспективы, фотограф решительно взялся за дело. Из сотен тысяч снимков в архиве отобрал сто пятьдесят критически важных. Среди них и известные, и прежде не публиковавшиеся: Ума Турман в тени (2016), темноволосая Клаудия Шиффер (1997), Наоми Кэмпбелл на Ибице (2000). «Это было похоже на борьбу на грани жизни и смерти, – сказал Линдберг, поясняя, как сложно шел процесс отбора. – Увидев свои фотографии на стенах макета выставки, я поразился и осознал, кто я есть на самом деле».

Линдберг родился в польском городе Лешно, детство провел в немецком Дуйсбурге, поступил в Берлинскую академию искусств. Позже под влиянием Джозефа Кошута и концептуального движения он перемещается в Дюссельдорф – германский центр искусства фотографии. Здесь преподавали Бернд и Хилла Бехер, начинал свою карьеру Андреас Гурски. В середине семидесятых успех приходит и к Линдбергу. Он сотрудничает с журналом Stern, однако международную известность приобретает в восьмидесятые, переехав в Париж. В истории глянца Линдберг по праву считается основоположником подхода, который ставит во главу угла отображение естественной красоты. «Фотографы ответственны за то, чтобы освободить женщин и всех нас от преклонения перед совершенной красотой молодости» – в этом заключалось его кредо. Это был новый реализм в эпоху ретуши и фотошопа. Никакого макияжа на лицах, все предельно честно. Чувственные образы звезд наполнены доверием, человек по ту сторону объектива превыше контекста. Мы видим не моделей, а личности – с характером, чувствами, надеждами, страхами.

После ухода мастера в сентябре прошлого года Синди Кроуфорд написала в инстаграме: «Когда снимает Питер, это не про прическу, макияж или стиль. Он снимает женщину. У него особый дар превратить ваши недостатки в нечто уникальное и прекрасное». За этими словами супермодели кроется примечательная история. В 1988 году после отказа Линдберга сотрудничать с американским Vogue из-за «невпечатляющих женских моделей» креативный директор Condé Nast Александр Либерман предложил фотографу показать, какой тип женщин он сам хотел бы видеть на страницах библии моды. Питер собрал нескольких малоизвестных моделей, одел их в одинаковые белые сорочки. Макияж был минимальным. По тем временам – революция в мире моды. Как признавался сам Линдберг, он хотел «уйти от образа идеальной женщины в пользу женщины естественной и самостоятельной, способной говорить от своего имени и постоять за себя». Американский Vogue отказался печатать фотографии, но год спустя, в январе 1990-го, Линда Евангелиста, Наоми Кэмпбелл, Синди Кроуфорд, Кристи Тёрлингтон и Татьяна Патиц смотрели с легендарной обложки британского Vogue. Так началась эпоха супермоделей. Линдберг превращал моделей в бренды, а женщин – в иконы.

Перед самой смертью он успел сделать обложку британского Vogue о женщинах, меняющих мир. Редактор попросила не ретушировать веснушки на их лицах. Питер только посмеялся: «Если менять мир, то лучше это делать женщинам с веснушками!»

Фото: Архив пресс-службы