Антонио Бандерас, испанец в возрасте пятидесяти семи лет, рассказывает мне, что распорядился украсить стихами свой новый, «постразводный» пентхаус в Малаге. Строки Мануэля Алькантары говорят о хозяине больше, чем об авторе: «Хочу провести этот день в тени лодки и радостно помечтать, отбросив все заботы». Эта несложная цель кажется Антонио неосуществимой: у него зависимость от работы, он снялся в сотне фильмов.
— Я ищу то, о чем пишет стихи мой друг Маноло, и не нахожу. У меня никогда этого не будет, потому что я не могу не работать, — Бандерас жалуется, но с вызовом. — Один месяц без дела — и я уже места себе не нахожу. Даже голова кружится.
Последние два года у него ничего не кружилось — актер одновременно поучаствовал в семи картинах в Италии, Чили и Болгарии. Мы с ним сейчас в Софии, потому что израильский режиссер Айзек Флорентайн снимает тут фильм «Стоик», где вместе с Бандерасом занята испанская красотка Пас Вега. Партнерши у него сейчас вообще такие, что мужчине должно быть трудно держать себя в руках: от Оливии Уайльд в «Жизни, как она есть» до Ольги Куриленко в «Соли» и Любови Аксёновой из сериала «Закрытая школа», которая играет с Антонио в странном фильме про Москву «За гранью». По возрасту ему подходит, кажется, только Барбра Стрейзанд — они вдвоем перепели старую песню Take Me to the World.
Но не в женщинах счастье: Бандерас пошел учиться моде в лондонский Сент-Мартинс, тот самый, что вырастил Стеллу Маккартни, Александра Маккуина, Джона Гальяно. Прошел супер-короткий курс кройки и шитья мужской одежды и представил в прошлом августе плоды — коллаборацию со скандинавским брендом Selected Homme, который продается везде, даже на Asos. Плюс линия ароматов, плюс новые часы к Рождеству. А в январе в графстве Суррей, куда переехал герой «Отчаянного», у Антонио случился инфаркт, и в артерии ему вставили три стента. В марте на фестивале в Малаге он опять выглядел молодцом: любимая девушка, инвестконсультант Николь Кемпел, оказывает на раны старика быстрозаживляющее действие.
Мы встречаемся в субботу, рано утром, в Софии дико холодно и идет дождь. Но Бандерас входит во дворец Врана в исключительно позитивном настроении. Надел джинсовую куртку собственного изготовления, под руку взял Николь. Идем гулять по залам. Антонио рассказывает, что знаком с детьми хозяина. Симеон Саксен-Кобург-Готский, бывший царь и бывший премьер-министр Болгарии, любезно разрешил нам провести съемку у себя дома. Нас сопровождает его личный секретарь, который на память цитирует диалоги из фильма 1999 года «Тринадцатый воин», где снимался Бандерас. «Вы определили, каким будет мое детство», — говорит секретарь то ли искренне, то ли дипломатично. Я не в состоянии поддерживать столь высокий уровень вежливости и спрашиваю Антонио в лоб:
— Когда вы слышите такое, ощущаете кризис пятидесяти лет?
— Кризис я почувствую, когда не смогу делать то, что делал всю свою жизнь. Когда приеду в Аспен кататься на лыжах, а у меня заболит коленка — вот тогда я почувствую раздражение. Я знаю людей, которые стараются жить так, словно им все еще двадцать, хотя по паспорту шестьдесят, — это выглядит жалко. Я так не хочу. Многие мои мечты сбылись: я работал и продолжаю работать в самой соревновательной из всех индустрий, у меня есть звезда на Аллее Славы в Голливуде, я снимался в великих фильмах и в авторском кино у гениев. У Педро Альмодовара. Разве можно желать большего?
— У меня сложилось впечатление, что вам необходимо время от времени начинать все сначала.
— Дело даже не в том, что у меня есть необходимость. Я, скорее, не могу этого избежать. Такова моя сущность.
Хосе Антонио Домингес Бандерас в девятнадцать лет покинул Малагу и с тех пор не переставал заново открывать себя. Он вдохновлял мадридскую мовиду восьмидесятых (мовида — огромная артистическая, но не только тусовка, возникшая после смерти Франко; она никуда не делась, люди всех полов и ориентаций исправно кочуют от бара к бару — это и есть мовида. — Прим. «Татлера»). Был главным латинским любовником Голливуда девяностых. В двухтысячных стал полноценной кинозвездой. Новый Бандерас продал дом в Лос-Анджелесе, уехал в Англию, встречается с девушкой младше его на двадцать лет и только что закончил сценарий своей мечты. Хочет снять фильм про мальчика-беженца, который добрался до испанского берега, и некая миллионерша приютила его у себя в особняке. «Я очень много работаю, потому что хочу купить себе свободу как можно раньше, — объясняет мне Бандерас. — Буду сам снимать и продюсировать. Мне не нравится, когда кто-то говорит мне, что делать».
Антонио закуривает сигарету. Его ассистент считает нужным уточнить, что Бандерас «возит их из США, потому что это единственные сигареты, которые ему нравятся». А еще — что «он следит за собой и много занимается спортом». «Сейчас снимается в боевике и ходит в зал каждый день», — Николь тоже подключилась к беседе о здоровом образе жизни своего друга. У нее очаровательный, почти идеальный испанский. Примерно такой же, как репутация ее бойфренда. Никаких пятен на биографии. Даже развод с Мелани Гриффит прошел довольно мило. Они были женаты почти двадцать лет, а летом 2014-го сделали публичное заявление, что расстаются «по обоюдному согласию, сохраняя взаимную любовь и дружеские отношения, почитая и уважая других людей, семью, друзей и время, которое провели вместе».
— Не каждый день читаешь такое...
— Дело в том, что мы с Мелани продолжаем любить друг друга. Да, перестали существовать как пара и решили расстаться, но любовь осталась.
— Не могли бы вы поделиться формулой цивилизованного развода?
Антонио смеется.
— Нет никакой формулы. Я уже говорил, что мы продолжаем любить друг друга. А если остается нежность, то все хорошо. Мы не стояли перед судьей со злыми лицами. Не выбросили на помойку двадцать лет совместной жизни. Это долго, у нас было много прекрасных моментов, и меньше всего нам бы хотелось от них отречься. Я буду любить Мелани до нашей смерти.
— Посмотрите на Анжелину Джоли и Брэда Питта...
— Я работал с ними обоими, и мне очень грустно. Но не буду вмешиваться в чужую жизнь, это неприлично.
Фотограф намекает, что сейчас отберет у меня Бандераса. Тот вздыхает с облегчением.
— У нас еще будет время поболтать, — шепчет он мне и подмигивает.
Николь улыбается: «Антонио – главный герой». Судя по тону, имеется в виду не кино, а все сферы жизни. Они познакомились на Каннском фестивале в 2014-м — Антонио и Мелани тогда еще не развелись. Через год финансистку уже просили объясниться. «Он был очарователен. Я сказала ему: «Будем на связи. Увидимся, когда разберешься со своей жизнью». Никогда бы не стала разрушать чужой брак». Через две недели после этой встречи с Николь Кемпел на Лазурном Берегу актер и его супруга объявили о разводе. Мелани до сих пор одна. Бывший муж говорит так:
— Я не скажу, что буду счастлив, если она кого-нибудь встретит. Но я очень хочу видеть ее счастливой. И чтобы наши дети видели ее счастливой. Она была и остается знаковой фигурой в американском кинематографе. У нее были потрясающие восьмидесятые и девяностые, она заслуживает только лучшего.
— Я фанат «Деловой женщины».
— Я тоже, — смеется Бандерас. — Я восхищался Мелани задолго до того, как полюбил ее. Она настоящая актриса. Но актрисам ее амплуа в какой-то момент перестают предлагать роли. Голливуд ищет свежую кровь. А мужчины могут сниматься хоть до самой смерти. Это несправедливо — не только для кино, но и для общества в целом. Мы живем в эпоху, когда красота является неотъемлемой частью человеческих отношений — и женщинам приходится выглядеть вечно молодыми.
— Вы с Гриффит не слишком старались, играя на красных дорожках «пару из кино»...
— Нет, никогда. Могли, но не хотели, и я об этом не жалею. Мы вообще были очень домашние. Думаю, другие пары играют в эту игру, потому что в Голливуде дают награды не только за хорошее исполнение роли. Нужно иметь влиятельных друзей, ходить на вечеринки и бесконечно заниматься лоббированием, а нам не хотелось торговать своей любовью ради раскрутки.
Разговоры о кризисе в отношениях пары начались задолго до 2014-го, но они всегда все опровергали. Брак, пока он был, они вообще никак не пиарили, а сейчас, мне кажется, сменили стратегию: очень активно развивают концепцию «развелись, но дружим». Потому что это правильно. И в большом тренде. Еще Энди Уорхол учил, что «everybody should be nice to everybody», но жить дружно стало модно только в XXI веке.
— Мелани приглашала Николь на ужин в свой дом в Лос-Анджелесе. Мы хорошо провели время, — говорит мне Бандерас. — Николь хорошо общается с Мелани и нашей дочерью Стеллой. Хоть я и живу теперь в Лондоне, но мечтаю купить когда-нибудь домик в Калифорнии — поближе к семье.
— Вы скучаете по Голливуду?
— Нет, я жил в Голливуде, потому что там была моя семья. После развода мне нужно было сменить обстановку. А теперь я очень скучаю по семье. У меня есть квартира в Нью-Йорке, но я вернусь в Лос-Анджелес — Стелла ходит там в университет. У меня прекрасные отношения с Мелани. Мы видимся, перезваниваемся... Каждую неделю. Стелла дель Кармен, их единственная общая дочь, родилась в Марбелье в 1996-м. Сейчас изучает испанистику в Южно-Калифорнийском университете. Папа очень горд своей девочкой:
— USC — это хороший университет, туда принимают только восемнадцать процентов абитуриентов. Сначала она выбрала Нью-Йорк, но потом поняла, что это не ее город. Семья, брат с сестрой далеко. И потом, калифорнийский климат намного мягче, чем нью-йоркский.
Антонио признает своими всех детей Мелани от актеров, которые были до него: Дакоту Джонсон (дочь Дона Джонсона) и Александра Бауэра (сына Стивена Бауэра).
— Дакота сейчас суперзвезда. Она очень занята из-за съемок в «Пятидесяти оттенках серого» — в этом году вышло продолжение, в следующем будет еще одно. И мы реже видимся. Ни мать, ни отец не настаивали на актерской карьере, но было очевидно, что она создана для кино. Надеюсь, что у нее будет возможность сыграть в разных жанрах и все эти «серые» не станут для нее приговором.
Николь Кемпел — еще одна великая женщина в судьбе Бандераса. Он перенимает у нее новые правила жизни:
— Она человек мира. Мать из Амстердама, отец из Штутгарта. Но Николь чувствует себя швейцаркой, потому что долго там жила. А училась в Соединенных Штатах. Она правда молодец. Изучала международные отношения, затем финансы, специализировалась на инвестициях, работала в швейцарских отделениях банков Merrill Lynch и Lombard Odier. В 2009-м открыла свою компанию по оценке инвестиций.
— Она очень умная и очень красивая, — Антонио, немолодой уже человек, смотрит совершенно влюбленными глазами.
Николь отвечает тем же и показывает, как сидит на ней платье Dior.
— Ты видел более красивую женщину? — спрашивает он меня.
Я вижу, что она высокая, худая и спортивная. Совсем не боится играть главную роль.
— Что вам в ней нравится?
— Что она никак не связана с моей профессией. Николь познакомила меня с другим миром. Очень спокойная, даже робкая в какой-то мере. А я очень нервный, гиперактивный, всегда направлен вперед, так что мы прекрасно уравновешиваем друг друга. Николь дарит спокойствие, которого мне не хватает. Заземляет.
— Робкая? Как же она чувствует себя в мире шоу-бизнеса?
— Превосходно, как видите! Ей всегда нравилось кино, и сейчас она очень рада оказаться в этой атмоcфере. Когда я снимаюсь, ухожу из дома в шесть утра, возвращаюсь в девять вечера, и Николь каждый раз меня спрашивает: «Как, ты снял за целый день всего четыре сцены?» Она думает, что у нас все делается с полпинка. Крошка играет не в свою игру, но хорошо справляется. Все принимает очень спокойно.
— Вы говорили, что не будете снова жениться. Не верите в брак?
Бандерас смеется — это его стандартная реакция на любой глупый вопрос:
— У меня уже было два брака, и сейчас я не чувствую необходимости подписывать кучу бумаг. Думаю, Николь тоже. Хорошо, скажу по-другому: я уверен, что ей это тоже незачем. Мы живем, как если бы были женаты, и нам не нужна бюрократия, чтобы утвердить наши отношения.
Мы не снимаем кино, от Бандераса и его девушки нам требуются только фотографии. Но влюбленные играют в полную силу, бескомпромиссно. Антонио шутит, чтобы заставить Николь улыбнуться. Кричит ей:
— Хочу, чтобы ты знала: меня тут за задницу хватают!
Она заливается. Кстати, у них не только романтические, но и деловые отношения. Они вместе занимаются международным развитием бренда одежды Antonio Banderas. Кемпел должна представлять себе, как это делается: ее отец был инженером и топ-менеджером компании DuPont, которая придумала и ввела во всемирный обиход нейлон, фреон, тефлон, неопрен, лайкру...
Рядом с Бандерасом золотая мечта стартапера — женщина-инвестбанкир.
Пара живет не совсем в Лондоне — южнее, в графстве Суррей: по соседству с Энди Мюррэем, Майклом Кейном и Брэдом Питтом. Стеклянный экодом-конструктор Huf Haus стоимостью 2,4 миллиона фунтов им нашел папа Николь. В подвале кинозал, где Бандерас, член Киноакадемии, отбирал фильмы для номинации на «Оскара». У дверей — велосипед, на котором он катается по лесам в окрестностях деревни Кобхэм. На кухне — холодильник Smeg, в гостиной — недавно купленная картина Бэнкси. Имеется большая фэшн-студия, в которой Антонио и Николь применяют на практике полученные в Сент-Мартинс знания.
— Мы все еще учимся, — объясняет Бандерас. — Специально для нас в школе придумали семестры по пять недель, чтобы я мог совмещать съемки и занятия. Понимаю, что такими темпами диплом я получу только через четыре или даже пять лет, но меня все устраивает.
Не могу удержаться от вопроса, не слишком ли актер стар для университета, где учатся двадцатилетние. Антонио не обижается:
— Я просто понял, что пора поучиться. Если мне нужно что-то сделать, то беру и делаю. В пятьдесят семь я в хорошей форме и в состоянии понимать новые вещи. Если это сработает — отлично. Если нет, поищу другой путь.
— Как продается ваша первая коллекция?
— Мы рассчитываем на постепенное развитие. Нужно найти свою нишу на рынке. Мир моды очень изменился, и изменила его Zara, которая принадлежит испанской компании Inditex. Не очень хочу их расхваливать, потому что работаю с ее конкурентом, но благодаря Inditex мода стала демократичной. Мой хозяин, датская компания Bestseller, занимается тем же.
— Где критика строже: в моде или кино?
— В данный момент в кино. Мир культуры намного сложнее и субъективнее.
— Кого бы вам хотелось одевать?
— Я не думал о конкретном человеке. Пока я занимаюсь мужской одеждой, потому что женская меняется каждую неделю. Мне говорил об этом Том Форд, которого я несколько раз встречал в Лондоне. Он жалуется, что у него нет ни одной свободной минуты с тех пор, как он стал заниматься женской модой. Мужчина более труслив в ситуациях, когда нужно наряжаться. На красной дорожке у нас всех одинаковые смокинги.
Наш стилист тоже просит Бандераса надеть смокинг.
— Мне правда нужно? Да еще с камбербандом?
Он капризничает, пока не замечает, что это смокинг из его первой коллекции. И тут вдруг начинает говорить как модные молодые снобы, которые хотят понравиться скучному инвестору:
— Я делаю то же, что и другие, но с небольшими отличиями. Поло, но с воротником «Мао» (стойкой на пуговице, как на рубашках Мао Цзэдуна. — Прим. «Татлера»). Кожаные куртки с металлическими деталями. Детали — это важно, я играю с деталями.
Так его научили Каролина Эррера и Жан-Поль Готье:
— Они посоветовали быть очень осторожным в первых коллекциях. Я ведь публичный человек, и если буду делать глупости, меня разнесут в пух и прах.
— Вам повезло с друзьями.
— Пожалуй, да. Они говорят, что, если есть интерес, нужно продолжать. Я уже двадцать лет выпускаю ароматы вместе с компанией Puig — там же делают парфюмы для Каролины и Жан-Поля. Мы часто встречались на ужинах, они оба уговаривали меня запустить линию одежды.
Одежда продается, бизнес крутится, Бандерас с любимой девушкой делают уроки и сдают сессии. У меня смешанные чувства от общения с Антонио. Он смелый — непросто взрослой суперзвезде начинать внешне и внутренне адаптироваться к новому типажу мужчины: толерантному, интересующемуся модой. И делать это на другой планете: в столице миллениалов Лондоне типаж «латинский мачо» не пользуется популярностью. В отличие от Голливуда девяностых. Но Бандерас уже не мачо, а на дворе не девяностые. Рядом с ним — золотая мечта стартапера, женщина-инвестбанкир. А он, хоть и учится в Сент-Мартинс, сумел сохранить не только пол, но и энергию секс-символа. Уверен в себе как испанец. Но чувство юмора развил британское.
— С моей стороны высокомерно было бы заявлять, что я секс-символ. Вы поймите: я смотрюсь в зеркало пятьдесят семь лет и уже не очень объективно себя оцениваю. Но говорю себе, что секс-символ.
Бандерас заливается смехом, делает последнюю затяжку и ищет рукой пепельницу. Я ответственно заявляю, что он вполне объективен.
Фото: MARCIN TYSZKA. ПРИЧЕСКА и макияж: Chema juncos для m.a.c cosmEtics и Icon Products. сет-дизайн: maria vasilieva; диджитал-ассистент: piotr jambrozik. ассистенты: b2y productions. продюсеры: pilar grosso; teodora michaylova; aleksander kenanov, antoni davidov. благодарим yavor kirilov за помощь в организации съемки