Это был большой и шикарный дом, в котором по-дружески разместились всего двенадцать квартир. Все соседи хорошо знали друг друга, но сталкивались чаще на тусовках и отдыхе, чем в лифтах, спортивном зале, бильярдной или общей гостиной. Только во дворе люди интенсивно общались: горничные и няни, выгуливая декоративных собак и детей, убирали за ними какашки и промывали хозяевам кости. Все квартиры были двухэтажными и очень большими. Лишь наверху, в квартирках по триста метров, ютились два нищеброда.
Я часто посещал этот улей миллиардеров, потому что, за исключением охраны и консьержа, все обитатели окон на Москву-реку были так или иначе моими клиентами. Настоящими или будущими.
Коричневые лаковые двери обычно мягко вталкивали меня в прихожую величиной со среднюю бирюлевскую двушку, герметично отсекая один мир от другого. Совершенно бесшумно, но с легким буржуазным нажимом.
В доме был свой гламурный стиль. Во-первых, на дверях не было номеров квартир. И действительно, зачем? И так все понятно. А во-вторых, обыденный отечественный первый этаж сменил фамилию на L – lobby. То ли местный ЖЭК уважал блюдо грузинской кухни лобио и назвал первый этаж в его честь. То ли местные ребята любили что-то или кого-то лоббировать и на организационном собрании жильцов решили увековечить это дело. Подробности сего выдающегося решения прошли мимо меня. Латинская буква прочно укрепилась на первом русском этаже и прекрасно себя там чувствовала.
Милым московским вечером мы всем семейством вместе с малявками были приглашены в одну из квартир этого замечательного дома, чтобы отметить приближающийся Новый год, уходящую Хануку, католическое Рождество, а также скорый и, главное, скромный отъезд на Барбадос, в Куршевель и на наш любимый Пхукет. Четыре семьи, девять детей, четыре вторых брака, два третьих, два первых.
Дети орали (особенно не наши) так, что можно было сойти с ума. Наличие подарков под елкой усилило впечатление от сумасшедшего дома во время бунта. К смеху и визгу прибавился чей-то рев. Потом еще чей-то. Выяснилось, что первый принадлежал мальчику, которому вместо паровоза досталась вульгарная машина. А второй принадлежал старушке няне, которая получила новым волшебно светящимся мечом по мозгам и в связи с этим вылила себе на сиськи горячий чай.
Лица мужчин, которым хотелось поговорить о бизнесе, политике и увлечениях, начали принимать серый оттенок, переходящий в пунцовый. В зависимости от костюма. Ко всеобщей радости, квартира хозяев была двухэтажной. На первом этаже располагались: прихожая с серебристой елью, кабинет хозяина с искусственной елочкой, огромная гостиная с большой елкой, две спальни для гостей с маленькими елками и, наконец, ванная, туалеты и душевые без елок. Выше по красивой лестнице, то есть над нами и одновременно под крышей дома, находилась еще одна коллекция елок: в большой «женской» гостиной, главной спальне, детских, кабинете супруги, на кухне, террасе и в коридоре. Гардеробные, туалеты и ванные без нарядных елок выглядели обворованным Лувром.
Видя, что дети и женские разговоры начинают тихонько капать на мозг сильной половине, хозяйка дома с милой улыбкой пригласила малышей, их мам и нянь подняться наверх и оставить мужьям сигары, умные беседы и покой. Уходя по потемкинской лестнице на верхний ярус, любимая шепнула мне, что девочки заказали детям живой новогодний сюрприз, и мы, сюрприз запустив внутрь, тоже должны будем подняться наверх. Именно там ожидается вторая серия подарков детворе и мужьям. Охрану и консьержа предупредили.
Минут через десять после вознесения группы под облака, восстановления тишины и покоя, сквозь дым сигар и уют кресел просочился телефонный звонок самому хозяину двухэтажного закутка. Звонил сосед, который после отъезда супруги на рождественские каникулы к детям в Лондон снова стал одиноким и неженатым альфа-самцом. На две тяжелые для любого мужчины недели.
Сосед приглашал на «посидеть и подурачиться», а также попробовать хорошего вина из его коллекции. Петя ответил ему, что «своих хороших вин до хера», но, может быть, потом заглянем. На том и порешили.
Люди собрались интеллигентные, и вульгарная беседа, которую мы с Игорем начали, о том, что было бы в России, если бы не было революции, и виноваты ли в этом евреи, никак общество не увлекла. Постепенно все перешли на светские сплетни об известных бабах и их романах.
Именно в тот момент, когда Петя откупоривал очередную Château Talbot конца семидесятых, в дверь позвонили.
Все были заняты чем-то серьезным. Про хозяина нефтяных угодий я уже сказал: он откупоривал. Володя, банковский служащий в своем собственном банке, смотрел по телевизору лучшие голы и футбольные моменты уходящего года, и оторвать его от этого высокоинтеллектуального занятия было невозможно. Правда, одновременно с комментариями типа «ща этот козел промажет» он еще разговаривал с нами. Очень богатый высокопоставленный чиновник Игорь читал мой последний рассказ в «Татлере» и время от времени хрюкал от смеха, цитируя отдельные куски.
Что касается меня, то я разглядывал корешки многочисленных дорогих изданий, подобранных на красивых полках по цвету и размеру. Короче говоря, я был «самый без дела» и по просьбе хозяина пошел открывать дверь.
Замки были очень простыми, что с такой охраной на входе вполне понятно. Я щелкнул два раза ключом и застыл, как фигура в последней сцене «Ревизора».
Передо мной стояла Снегурочка. Живой новогодний сюрприз, о котором говорили девочки, был совершенно удивительным. Довольно красивая высокая блонда из одежды на себе имела (начинаю сверху) кокошник голубого цвета со стилизованным снежком из ваты по периметру головного убора, лифчик белого цвета, который скорее поддерживал разумного объема Снегурочкину грудь, нежели прятал содержимое, пояс с резинками и чулками, тоже белого цвета с небольшой серебристой снежинкой на… ну, в общем, понятно где, чулки, о которых я уже говорил, затем туфли на высоких каблуках. И все.
Девушка посмотрела на мой синий костюм, белую рубашку, шейный платок и сразу поняла, с кем имеет дело.
– Привет, ты батлер? Я тут на лестнице переоделась, могу сумку оставить? Там еще какой-то здоровый мешок лежит около вашей двери. Я думаю, в таком доме не сопрут? Или как раз в таком доме сопрут? На всякий случай паспорт и деньги у меня с собой. Тебя как зовут, дядя? Меня Настя. А куда проходить? Где ребята? Или там один хозяин? Там их сколько? Ку-ку? Ты чего обледенел? Вернись к маме, мальчик! «Мы его теряем», – сериал про больницу смотрел?
Через пару секунд я вышел из нравственной комы и начал что-то соображать. Итак, девочки говорили, что будет живой новогодний сюрприз. Охрана была предупреждена, так что Снегурка сюда прошла безболезненно, сказав, что она по вызову. Перед дверью переоделась? Так любимая и говорила, что будет неожиданность. Однако вести Снегурку в таком виде наверх, до выяснения всех обстоятельств дела и тела, было бы странно и преждевременно. Или дождаться Деда Мороза? Но если его, так сказать, внучка пришла в таком виде, в чем же к детворе заявится дедуля? А вдруг дедушку они подобрали из афро-русских? А если девчонки только нам такой сюрприз приготовили? И мужика с бородой надо отправить им наверх? Что в такой ситуации должен сказать вышколенный батлер? «Позвольте ваше манто»? Так его нет. Интересно, если я с невозмутимым лицом произнесу: «Позвольте ваш лифчик» – это будет по этикету?
– Прошу, проходите, вас с нетерпением ждут гости и хозяин. Следуйте за мной.
Наше появление в гостиной не осталось незамеченным. Такое впечатление, что даже сигарный дым куда-то исчез. Одновременно с загадочным явлением из бутылки с характерным звуком выскочила пробка, упал на пол глянцевый журнал, а из телевизора голос комментатора очень вовремя крикнул: «И тут Дзюба прямо загнал его в образовавшуюся дырку!»
Анастасия, очевидно привыкшая к производимому ею эффекту, мгновенно достала из стилизованной под снегурячий образ сумочки телефон и маленький динамик, из которого так же быстро полилась музыка. Затем налила себе полный стакан вискаря и замурлыкала. И началось такое, о чем публика на верхнем этаже даже не подозревала. Из и до того весьма скромной одежды на Анастасии через короткое время осталось только самое необходимое: туфли и кокошник. Девушка довольно интенсивно управляла своими частями тела, обтирая застывшие в офигении статуи Игоря и Володи. Когда очередь дошла до хозяина дома, Петя, не выпуская из рук открытую бутылку и штопор с нанизанной пробкой, внятным шепотом, исходящим откуда-то оттуда, не глядя на меня, сказал: «Саня, будь другом. Постой на атасе».
Но в это время в прихожей раздался еще один звонок.
Смирившись со своим амплуа, я уверенно пошел открывать дверь.
На пороге стоял толстый мужик, одетый синим Дедом Морозом. В руках он держал здоровенный и по виду очень увесистый мешок красного цвета.
– Здрасьте, я по вызову, – просипел Дед Мороз, обдавая меня серьезным перегаром.
– Вы сегодня не первый здесь по вызову, – ответил еврейский батлер. И добавил: – Входите. Кажется, вас тоже ждут.
Когда человек с мешком увидел происходящее в гостиной, он почему-то застыл, облокотившись о стену с малыми голландцами, и только рукой в синей варежке чуть сдвинул на затылок ватно-меховую шапку.
– Жарко у вас здесь, – выдавил из себя дедуля, неотрывно глядя на незнакомую внучку и заметно покрываясь испариной.
– Раздевайтесь, – предложил я, оставаясь в своем уже привычном образе.
Потный Морозильник быстро скинул варежки и начал развязывать свой синий кушак. Но в этот момент внучечка привстала с колен и повернулась к «близкому родственнику» с недовольной мимикой лица в блестках:
– А это что за ряженая чувырла? – неожиданно спросила уже довольно долго молчащая в силу некоторых обстоятельств Снегурочка. – Мы так не договаривались!
– Да спровадьте уже этого мудака наверх к детям! – заорали в унисон Игорь и Володя.
– Принес подарки – иди работай, пидорас горбатый!
Третий звонок в дверь пробил меня на истерический хохот.
– Привет, Андреич! – начал, не заходя в квартиру, разговор одинокий сосед Миша. – Я тут по поводу вызова.
– Это понятно. Могли бы не говорить. Здесь все сегодня по вызову. Других нет.
– У меня тут такая история странная произошла. Мне нашли хорошую стриптизершу, и я вас всех пригласил через Петьку. Позвонил охране вниз, сказал, чтоб ее ко мне пропустили. А она по дороге наверх куда-то растворилась. Исчезла. Это какая-то мистика. Охрана говорит, что она никуда из дома не выходила. – Прошу вас, войдите. В гостиной хозяин, господин Петька, безусловно, вам все объяснит.
– К вам Михаил, Петр Алексеевич! – объявил я, как и положено в таких случаях. Увидев, что вытворяет на чужом ковре его гостья, Миша приревновал незнакомку и слегка стушевался.
В разгар событий сверху закричали жены: «Ребята, идите сюда! Здесь Дедушка Мороз принес для вас подарки!»
Довольный услышанным, Михаил быстро увел хорошо уже поддатую Снегурочку к себе, а мы поднялись наверх в ребячий писк и шум.
Потому что семья у настоящих мужчин должна быть на первом месте.
Однако история детского корпоратива на этом не закончилась.
Утром меня разбудила любимая.
– Послушай, Саша. У Наташи дома после вчерашнего праздника началась какая-то мистика. Ты помнишь Деда Мороза? Кстати, тебе новая бабочка понравилась? Так вот, ему оставили мешок с подарками для вас и для детей перед дверью. Когда он поднялся наверх, стал, понятное дело, доставать из мешка подарки. Никто не обратил внимания на небольшую сумку, которую он отложил в сторону. Сегодня горничная, занимаясь уборкой, сумку нашла. Они с Наташей ее открыли. Как ты думаешь, что там было? Даже не думай, не угадаешь: теплые, слегка ношенные колготки, джинсы, куртка, свитер, вязаные варежки и шапочка. И еще старые угги. Ты что-нибудь понимаешь? Он что, больной? Или пьяный был? Я вот сразу поняла, что он поднялся к нам какой-то не в себе.
Тогда я задумался. Скорее всего, события разворачивались следующим образом. Парень с бородой подошел к двери и увидел мешок и Снегурочкину сумку. Так как алкоголь от предыдущих поздравлений уже гулял по морозному телу в синем кафтане, дедуля пришел к заключению, что сумка – часть подарков, и положил ее в мешок. Будучи уверенным, что именно так развивались события, я решил, что несчастная девушка ищет или будет искать по всей лестнице свои пожитки именно в том виде, в котором она к нам зашла. Пришлось срочно звонить Михаилу.
Миша ответил спящим мычанием на двадцатый звонок и, посапывая в трубку, молча меня слушал. Еще немного подышав, сипловатым фальцетом, наконец, задал мне фундаментальный вопрос:
– Андреич, который сейчас час?
– Десять. Не подумай, что вечера, – ответил я. – Странно... – отозвался Михаил. – Я точно знаю, что она ушла от меня в три утра... Мне обычно в это время жена звонит из Лондона. Проверить, как я и один ли в кровати. Через полчаса он перезвонил уже очень взволнованным и бодрым голосом:
– Послушай! Я только что разговаривал с охраной. Она из дома не выходила! Это мистика. Вчера тоже все складывалось не так. Она к вам попала потому, что перепутала лифты и вошла в кабину для обслуживающего персонала, у которого нет этой идиотской буквы L. Поэтому и произошла такая ерунда в этажах. Но где же эта дура теперь? Служба безопасности обыскивает весь дом и не может найти.
Настя так и не нашлась, но ее судьба мало кого беспокоила. Если бы не елка в магазине Cartier несколько лет спустя...
Мы стояли с шампанским и пирожками, с удовольствием наблюдая за разодетыми детишками, с визгом лазающими по разным аттракционам, устроенным знаменитой фирмой. Неожиданно Петр обратился к моему уху и тихо сказал:
– Посмотри на ту телку в меховой накидке и бриллиантах, вон на ту, с плачущим малышом на руках. Это случайно не наша Снегурочка? Помнишь?
И уже громче добавил:
– Ребята, кто эта дама с мальчиком на руках?
Нам подсказали, что это Жанна, новая жена одного известного, немного шизанутого банкира.
– Мне кажется, это не она, – ответил я. – Хотя очень похожа. Есть только один способ проверить.
– Ты с ума сошел? Здесь? Ты будешь здесь проверять? Это она, я точно ее помню.
– Не знаю, о чем ты, а я предлагаю просто примерить на нее кокошник Снегурочки. Дождавшись момента, когда муж отошел с успокоившимся малышом куда-то вглубь детских развлечений, мы приблизились к даме в бриллиантах вплотную.
– А тебе костюм Снегурочки очень идет, – сказал, улыбаясь, Петр. – Давай примерим какой-нибудь кокошник, а я буду Дедом Морозом. Ты такая обаятельная.
Ответ был совершенно непредсказуемым.
– Кукушку свою морщинистую не отморозь, примеряя, Дед Мороз хренов.
Мы отошли в сторону, как будто ничего не слышали. Видно, действительно ошиблись. Мистика.
Фото: архив Tatler. Иллюстрация: Екатерина Матвеева.