За спиной Галины Агаповой — Кейт Мосс в натуральную величину. Ближайшая родственница культовой «Сирены» скульптора Марка Куинна, которую в 2008-м выставляли в Британском музее. Пятьдесят килограммов чистого золота — ровно столько, сколько в модели всякого разного. Не раздражает ли присутствие в доме золотой девицы с голой грудью? «Да нет, — пожимает плечами Галя. — Она в такой позе, в которой я никогда не смогу».
Первый раз я увидела Галю лет семь назад — на благотворительном аукционе amfAR в Каннах. Мне шепнули, что симпатичная русская пара снимает в Eden Roc такую же виллу, как у Анжелины с Брэдом. Агапова в тот вечер была именно что сиреной, но серебряной — в русалочьем платье Alexander McQueen. Густые, богато убранные волосы. Тяжелые украшения, внушающие надежду, что торги пройдут успешно. Двигалась плавно, несла себя с достоинством. Муж с интеллигентным каре, в смокинге, очках и бабочке — вылитый профессор Стэнфорда — поглядывал на нее с нескрываемым удовольствием. Агаповы действительно купили лот — поцелуй Роберта Паттинсона. Актер только что отработал вторые «Сумерки», и соседи по столику шутили, что есть шанс приобрести органически чистые лобзания вампира-вегетарианца. Поцелуй предназначался дочери Андрея от первого брака Люсиль, но вкусить его захотело все семейство. Месяцем позже они в полном составе отправились в Нью-Йорк — на съемки фильма «Помни меня». Там Паттинсон как честный человек расцеловал покрасневшую школьницу (теперь уже студентку King’s College) в обе щеки.
Уже потом я вспомнила, где еще видела Галю — в английском Vogue за 2006 год, в нашумевшей статье Ladies of Londongrad про воцарение в Белгравии и Кенсингтоне красивых и состоятельных русских дам. На первом развороте миссис Galina Agapov, еще более величественная, чем в Каннах, в черном вечернем платье, с пучком и выразительно подведенными глазами, сидела с подругой детства Асей Уэбстер и защищала странных русских, которые возят своих парикмахеров по миру прайвит-джетами: «Я знаю англичан, которые тоже так делают». Даша Жукова, тогда еще упоминавшаяся вне контекста Романа Абрамовича, фигурировала в материале двумя страницами позже.
Для британского «Вога» Галя, может, и русская, но вообще-то она человек мира. Из родного Петербурга с родителями уехала еще в начале девяностых и с тех пор наезжает в Россию эпизодически, по делам бизнеса — у нее здесь ювелирные бутики Stephen Webster. Богемный Петербург хорошо помнит старшеклассницу Галю Орловскую. Черная водолазка, джинсы, пиджак oversize «с плечиками», тугие кудряшки волос, красная помада. Абсолютная Бьянка Джаггер. «Я была девочкой с отличными внешними данными — чего уж тут скрывать», — смеется она. В пятнадцать друг Гриша пригласил ее в самое модное место — Дворец молодежи на улице Профессора Попова. Гале понравилось. И она понравилась. Потом вместе с подругой пошла на кастинг перед концертом «Поп-механики». По классическому сценарию подругу не взяли, а вот Галю Сергей Курехин пригласил «красиво выходить на сцену — настоящий life art». Она была желанной гостьей везде. «Вечеринки того времени напоминали худсоветы. Диджеи играли сеты, художники приходили со своими картинами и говорили о концептуализме, режиссеры выносили на суд свои сценарии к спектаклям и кинофильмам. Мы встречались в художественных мастерских — в Англии они называются сквотами. Было такое место — Фонтанка, 145, заброшенный дом, в одной из квартир которого друзья открыли подпольную дискотеку». Влад Монро, Сергей «Африка» Бугаев, Тимур Новиков, Сережа Курехин, Виктор Цой, Георгий Гурьянов, Денис Егельский — многие из тех, кто сегодня является культурным прошлым, были Галиным настоящим.
Потом — Москва. И уже столичная тусовка. Первые ночные клубы, дружба с Федором и Светой, Володей и Кристиной. Съемки видеоклипов Art Pictures, «Рождественские встречи» с Аллой Пугачевой. К тому времени Галин папа, бывший военный «с допуском», получил разрешение на выезд в Америку, но ни в какую Америку Гале ехать уже не хотелось — слишком заманчиво горели огни Москвы. «Отходная прошла в квартире у близкого друга Андрея Медведева на Патриарших — это до сих пор мой любимый район». Потом всем гоп-стопом поехали провожать Галю в Шереметьево, и Володя Пресняков прямо перед паспортным контролем пел песню «Стюардесса по имени Муня» — Москва запомнила Орловскую под таким именем.
В Америке ей показалось, что биография кончена. Бруклин тогда не был самым модным районом Нью-Йорка, Раф Симонс не делал там круизных показов Dior. Просто жалкая дыра, и жить там было не на что. Но постепенно выяснилось, что в окрестностях тоже имеется питерская богема. Галя перебралась на Манхэттен, пошла в Школу актерского мастерства. Училась, днем подрабатывала продавщицей, по ночам — хостес в ресторане. «Сейчас я даже понять не могу, откуда брала деньги: с работой у меня никогда не складывалось, все время была в поиске. Большую часть тратила на квартиру, а остальное — на туфли Manolo Blahnik. Иметь их для меня было жизненно важно при любых обстоятельствах».
Тусовка держала Галю крепко. Самые продвинутые заведения Нью-Йорка, диджеи, ребята с MTV. Неизвестно, как бы сложилась ее жизнь дальше, если бы на одном из званых ужинов она не встретила своего будущего мужа. Андрей Агапов, перспективный финансист с дипломом МАИ, давно жил в Америке, но мечтал перебраться в Европу. В ходе бурного красивого романа Галя в 2000 году оказалась в Лондоне — в новом статусе и декорациях, о которых даже не мечтала.
Собственный дом, где можно петь и танцевать и никто не постучит тебе в стену. Где можно строить будущее в прямом смысле слова. Русские тогда уже «понаехали», но это были не совсем те русские, про которых англичане сейчас снимают сериалы. «Мы были американскими гражданами, а не политическими беженцами. Муж — человек серьезного бизнеса. У нас получилось быстро влиться в деловые круги и жить по правилам и меркам британской элиты. Это узкий круг со своими светскими раутами, закрытыми концертами и благотворительными вечерами».
«В Лондоне Галя знает всех. Связи у нее не столько русские, сколько правильные британские», — говорит ее подруга, креативный директор ЦУМа Наташа Гольденберг. Родив второго ребенка, Наташа полгода жила в Лондоне, и все адреса — где ужинать, укладывать волосы, искать домработницу, — ей сдала Агапова: «Она за два дня устроила мою старшую дочку в лучшую школу — начальную Eaton School. Просто позвонила и сказала: «Срочно бери бутылку шампанского и езжай, тебя ждут».
Наташа хвалит Галину манеру одеваться, сложившуюся без помощи стилистов: «У нее отличное чувство цвета и пропорций. Лаконично, выдержанно, максимум три цвета за раз — в основном белый, красный и черный. Очень не по-русски. Я встречала ее все больше на нарядных мероприятиях. И когда в воскресенье на детскую пиццу она приехала в тельняшке, джинсах «бойфренд», объемном пальто и грубых ботинках, очень удивилась. Раньше мне казалось, что она такая девочка-девочка...»
Год назад Наташа показала Гале, как пользоваться Instagram, — до этого на страничках подруг Агапова фигурировала под хэштегом #галяукоторойнетинстаграма. Теперь есть, но для доверенных лиц: только им позволено видеть детей или, скажем, юную Галю в объективе Патрика Демаршелье. Это сегодня каждая светская дама считает себя обязанной заказать у патриарха глянцевой фотографии парадный студийный портрет за пятьдесят тысяч долларов. Но Агапову Патрик снимал давным-давно, в Нью-Йорке — просто потому, что они дружили. И с французом Жилем Бенсимоном. И с Марио Тестино, «только он тогда был совсем молодой и малоопытный».
«Галя — человек самодостаточный, из тех, кто не пойдет на компромиссы с собой. Она точно знает, чего стоит, и ведет себя соответственно», — говорит про нее близкая подруга Юлия Барановская. Когда Юля переживала разрыв с футболистом Аршавиным, это чувство собственного достоинства сообщила ей именно Галя: «Дети ложились спать рано — режим, школа. А я садилась в машину, включала на полную громкость «Самый лучший день» Лепса и ехала к Гале. Без звонка — знала, что там меня всегда ждут. Шла на кухню, садилась на любимый диван, обхватывала руками свой живот, в котором сидел Арсений, и ревела. Ревела навзрыд, а Галька молча слушала. Однажды она села напротив меня и, глядя в глаза, сказала: «Все, твой лимит на слезы закончился». Понимаешь, есть люди, которые жалеют, гладят по головке и говорят то, что ты хочешь услышать, но это медвежья услуга. А Галя сказала мне очень важную вещь: «Каждый имеет право влюбиться. Пусть это свинство, но это правда так».
При этом Агаповы девятнадцать лет вместе, и Галя говорит, что с мужем ни минуты не скучно: он ходячая «Википедия». Живут в Риджентс-парке, их особняк целиком и полностью сделан фирмой Promemoria. Трое детей — сыну четырнадцать, дочерям одиннадцать и шесть. Поток материнской заботы Галя льет щедрой рукой. Школы, кружки, секции, родительские собрания, тысячи имейлов от учителей, ночной кошмар всех родителей — экзамены в одиннадцать лет, в тринадцать, далее везде. Она, кстати, не стесняется говорить, что британская система образования с ее неоспоримыми достоинствами лишает детей детства. Ведь в условиях жесткой конкуренции они изучают не предметы, а искусство сдавать экзамены.
В их доме всегда гости, и готовит только Андрей. Для него в порядке вещей рано утром поехать на рынок Биллингсгейт, с пристрастием выбрать говядину, замариновать в сложносочиненном авторском соусе, пожарить и нарядно подать. Впрочем, выходы на чужие кухни тоже случаются. Агаповы любят Scotts в Мэйфэйре — потому что открыт целый день, публика первоклассная и рыба свежая. И Umu — единственный в Лондоне японский ресторан со звездой. Ну и Olivomare, куда повар, их приятель, привозит все продукты с Сардинии.
«Галя — это всегда праздник, прирожденная душа компании. Танцы до упаду — ее спорт и движущая сила, — говорит продюсер Настя Рагозина. Они познакомились еще в Питере (их дачи были совсем рядом) и с тех пор дружат. — Прилететь за тысячу верст на день рождения или прислать оранжерею цветов... Ее букет находил меня всегда, даже там, где не работали мобильные телефоны».
На стандартную британскую вежливость это не похоже — речь идет о типично русской широте души.
Фото: Hugo Burnand