Вечер на Ривьере перестает быть томным — взрывается суперъяхта миллиардера. Его вдова решает выяснить обстоятельства смерти весьма любимого и очень дорогого мужа — и открывает ящик Пандоры. А там грязные деньги, предательства, убийства и прочие ложки дегтя в гигантской бочке меда под названием «Лазурный Берег». Таков сюжет сериала «Ривьера». Его придумал Пол Макгиннесс, бывший менеджер группы U2 и давний обитатель этих мест, — сериал основан на реальных событиях из его жизни. «Многое из показанного вообще сошло с газетных полос», — комментирует Макгиннесс. Остальное дописали оскароносный сценарист Нил Джордан и лауреат Букера Джон Бэнвилл.
Есть все основания верить их страшилкам. На Ривьере богатые и знаменитые вытворяют такое, что впору заключить: не всем одинаково полезны солнце, воздух, вода, устрицы и «Дом Периньон». В мае 2014 года на выезде из больницы в Ницце застрелили семидесятисемилетнюю Элен Пастор — самую богатую женщину Монако, главу второй по статусу династии княжества после правящей. Это убийство потрясло всю Ривьеру, от Le Bar Américain в Hotel de Paris до самых до окраин Тулона. Пасторы — миллиардеры, крупные владельцы монакской недвижимости, в том числе комплексов Trocadero и Continental.
Стала ли вице-княгиня, как звали Элен, жертвой гастролеров? Такое предположение обеспокоило коренных монегасков: в княжестве регулярно боятся то итальянскую, то югославскую, то русскую мафию. Но еще больше жителей монтекарловского ЦАО пугало то же, что пугает жителей ЦАО московского. «Страшна сама мысль, что в Монако может идти подковерная борьба за власть», — сообщил «Татлеру» один из местных. Все выдохнули, когда подозреваемым был объявлен Войцех Яновский, сожитель дочери Элен родом из Варшавы, имевший в Монако синекуру в виде должности почетного консула Польши. В феврале начался суд, Яновский вину не признает. Но никому это и не нужно, главное — по площади Казино можно вновь спокойно совершать променад.
А вот к грабежам на Ривьере уже привыкли. За год до убийства Пастор в салон каннского отеля Carlton InterContinental вошел мужчина в бейсболке и с пистолетом. Вышел он с кейсом, в котором были семьдесят два украшения на сумму сто три миллиона евро — их для презентации выделил израильский ювелир Лев Леваев.
Крупнейшую кражу в истории попытались повесить на боснийца Милана Попарича, члена группировки выходцев из бывшей Югославии «Розовые пантеры», которая с начала девяностых промышляет отъемом драгоценностей у населения от Дубая до Люксембурга (включая, как говорят, и парижское ограбление Ким Кардашьян). Босниец, на благо фликов, за несколько дней до каннского грабежа сбежал из швейцарской тюрьмы. Попарич, однако, не попался, дело не раскрыто до сих пор. Ирония в том, что в этой самой гостинице в 1955-м Альфред Хичкок снял почти на тот же сюжет авантюрную комедию «Поймать вора». Тогда же исполнительница главной роли Грейс Келли познакомилась с князем Монако Ренье III.
Отели Ривьеры вообще — места встречи с преступлениями, которые, кажется, изменить нельзя. За пару месяцев до происшествия в «Карлтоне», после презентации de Grisogono в рамках Каннского фестиваля вместе с гостями отель du Cap-Eden-Roc на Кап-д’Антибе волшебным образом (мимо восьмидесяти охранников) покинуло колье за два миллиона евро. Неделей ранее из стены номера Novotel во все тех же Каннах вырвали сейф, в котором наивный служащий фирмы Chopard оставил украшений на миллион. Во Дворце фестивалей в тот вечер, к слову, показывали основанную на реальных событиях картину Софии Копполы «Элитное общество» о грабителях домов голливудских звезд.
Но ладно бы только бранзулетки — воруют самих хозяев лазурных отелей! Прошлой осенью владелицу каннского Grand Hotel, семидесятишестилетнюю Жаклин Вейра, схватили прямо посреди улицы в Ницце. За три года до этого первая попытка похищения не удалась, на сей раз старушку-миллионершу увезли в неизвестном направлении. Через два дня ее нашли связанной в фургоне, припаркованном на обочине горной дороги (у фургона отвалился фальшивый номерной знак, так что под ним стал виден настоящий — это заметил прохожий). В преступлении обвинили итальянского бизнесмена Джузеппе Серену. Он еще в 2007-м взялся управлять рестораном La Reserve в Ницце, уже через два года обанкротился и все это время требовал от Вейра вернуть ему пару миллионов евро, которые он вложил в проект: La Reserve тоже принадлежит мадам Жаклин. Она, к слову, после похищения вела себя как благородные герои французского Сопротивления: дважды почти освободилась от пут, пока преступников не было, и два дня отказывалась принимать из их рук пищу.
Не то чтобы последние дни на Ривьере настали именно при президенте-сюрреалисте Олланде. «Солнечное место для темных людишек» — так его называл еще Уильям Сомерсет Моэм, большой знаток и ценитель этих мест. Однако в золотой век, с двадцатых по шестидесятые, даже курортники здесь грешили жантильнее. На одной из вечеринок герцог Вестминстерский познакомился с Габриэль Шанель и влюбился в нее без памяти. Их роман длился более десяти лет, за это время герцог успел третий раз жениться. Когда Коко спрашивали, как она к этому относится, та пожимала плечами: «Герцогинь Вестминстерских много, а Шанель одна».
Хотя истинной жрицей, да что там — богиней любви Ривьеры была Дорис Делевинь, двоюродная бабушка Кары. Невероятно красивая дочь импортера масла использовала свои достоинства, чтобы обрести состояние и титул. Череда любовников — и вот у нее уже дом в Мэйфэйре, «роллс-ройс» с водителем и возможность наведываться в лучшие ателье Парижа. А титул она получила, выйдя замуж за Валентайна Брауна, виконта Каслросса, будущего графа Кенмэра. Едва заказав новую писчую бумагу с пэрской короной и вензелем, Дорис вновь пустилась в сексуальные авантюры.
Надо сказать, свое дело Дорис знала. Как не без гордости заявляла сама виконтесса, не бывает мужчин-импотентов, бывают неумелые женщины. Для хищницы же Ривьера — как для лисы курятник. Одним из эпицентров светской жизни до войны была вилла Шато-де-л’Оризон неподалеку от Жуан-Ле-Пена. Тогда она принадлежала актрисе Максин Эллиотт (после войны виллу купил принц Али Хан и женился здесь, предварительно залив бассейн одеколоном: чтобы гости веселились среди благоухания). В Шато-де-л’Оризон трофеем Дорис Делевинь стал Уинстон Черчилль. В начале тридцатых, когда его политическая карьера застопорилась, Черчилль подолгу гостил в Шато-де-л’Оризон: писал, рисовал. Его жена Клементина Лазурный Берег не жаловала. Дорис стала любимой натурщицей Черчилля, он живописал ее трижды. Как-то ночью, сообщает в вышедшей в прошлом году книге The Riviera Set британский литератор Мэри Ловелл, виконтесса забралась к политику в постель и «произошло неизбежное». Поговаривали, что Черчилль резюмировал это восхождение так: «Дорис, ты и святого заставила бы кончить!»
Герцог и герцогиня Виндзорские тоже владели виллой на Ривьере, да и у соседей были частыми гостями. Бывший английский король обожал сплетни и как-то раз услышал, что у Памелы, невестки Черчилля, роман с одним из Ротшильдов. Спустя некоторое время герцог оказался на ужине за столом с Лилиан де Ротшильд. Поинтересовался, не знает ли она, кто же именно любовник Памелы. «Знаю, — ответила баронесса. — Это мой муж».
«От Ривьеры Максин Эллиотт и иже с ней мало что осталось, — сокрушается Мэри Ловелл. — Виллы никуда не делись, но сейчас ими владеют или их арендуют в основном русские, китайцы, арабы. Понимающие люди живут не на побережье». Дом Тины Тёрнер над Вильфранш-сюр-Мер смотрит на Кап-Ферра. В горной деревушке Сен-Поль-де-Ванс обосновался сэр Род Стюарт. У Боно и других участников U2 — дома в Эз-Бор-де-Мер, пятачке между Монако и Сен-Жан-Кап-Ферра.
За Каннами находится великолепный дом Рубенов, богатейшей семьи Британии, — каждый год тридцатилетний инвестор Джейми Рубен устраивает там летнюю вечеринку.
Сэр Элтон Джон и Дэвид Ферниш владеют поместьем эпохи модерна Кастель-Мон-Альбан неподалеку от Ниццы. Панорама залива Ангелов, которая открывается с виллы, — один из лучших видов, которые есть на Ривьере.
Согласно одному докладу, в 2016 году уровень преступлений в департаментах Вар и Приморские Альпы, в которые входит Ривьера, был гораздо выше, чем в среднем по Франции. Грабежи здесь тоже происходят чаще. В последние годы возникла мода распылять на виллах нервно-паралитический газ и обчищать дом, пока хозяева без сознания. Не удивительно, что численность охранников растет быстрее числа краж.
За это стоит сказать спасибо князю Альберу. Когда в 2005 году он пришел на смену отцу, всерьез его не восприняли. То ли дело был князь Ренье! В свое время он дал от ворот поворот самому де Голлю, который пытался сделать так, чтобы жители Монако платили налоги, как во Франции (княжество ассоциировано с ней). Однако Альбер оказался простаком только с виду. Он отменил наложенный папой запрет на строительство небоскребов и провел амбициозный проект по осушению обширного участка моря. Сейчас ультрасостоятельных людей в Монако проживает больше, чем в любой другой стране мира.
Правда, и в этом раю бывает жарко. В 1999-м при пожаре в своих монакских апартаментах погиб ливанско-бразильский банкир и филантроп, миллиардер Эдмонд Сафра. Он задохнулся в дыму, запершись в ванной с бронированной дверью. Обвинение в поджоге предъявили медбрату, который работал у Сафры (тот страдал болезнью Паркинсона). Якобы санитар устроил пожар, чтобы затем спасти своего работодателя и заслужить его признательность. Такое объяснение удовлетворило на Ривьере далеко не всех — дело Сафры тревожит местных до сих пор. В частности потому, что он поддерживал обширные деловые связи с Россией.
Даже спустя двадцать лет к русским здесь все равно относятся в худшем случае как к мафиози, в лучшем — как к понаехавшим. «Они и не думают скрываться, — говорит создатель сериала «Ривьера» Пол Макгиннесс. — Хотя сейчас здесь селится уже второе поколение русских. Они больше похожи на тех, что приезжали при царях: образованнее и утонченнее прежних нуворишей». У Леонарда Блаватника на Ривьере два дома, в том числе вилла Эйфель в Больё-сюр-Мер. Роман Абрамович владеет на Кап-д’Антибе поместьем Шато-дё-ля-Кроэ, принадлежавшим герцогу и герцогине Виндзорским. Находящаяся неподалеку вилла Альтаир — собственность Андрея Мельниченко.
Дома у Дмитрия Рыболовлева в Монако хранится одна из лучших частных коллекций искусства в Европе. Но соблюдать тишину в доме-музее не получается уже который год. Рыболовлев обвинил швейцарского арт-дилера Ива Бувье в мошенничестве: тот якобы завысил цены на работы Пикассо, Гогена, Матисса, Да Винчи, Ротко — они обошлись бизнесмену примерно в два миллиарда евро.
Впрочем, пока этот номер сдавался в печать, Ривьера смеялась над другим русским. Он заглянул в ювелирный бутик в Сен-Тропе. Хотел заказать золотой крест. «Какого размера?» — поинтересовался продавец. Русский указал на распятие: «Вот такого. Только гимнаста уберите».
Фото: AP PHOTO/ТАСС; GETTYIMAGES.RU; JOHN FROST NEWSPAPERs