«Ты должен создать свой бренд и назвать его Walk of Shame!» Подругу Андрея, маститого банковского консультанта Шарлотту Филиппс осенило в разгар вечеринки в высотке на Кудринской. Обычно такие идеи растворяются наутро вместе с шипучим аспирином. Но эта слишком долго витала в воздухе, чтобы ее выпили и забыли. Неудивительно, что название родилось под музыку и танцы. Все было очень символично: плыл рассвет, на крыше дома, где живет пиар-консультант Аня Дюльгерова, звучали песни на фарси из плейлиста фотографа Паяма Шарифи. Примерно с тех пор без Walk of Shame не обходится ни одна приличная вечеринка. Красные дорожки, гала-ужины, свадьбы, дни рождения – было бы платье Андрея, а повод надеть точно найдется. И лайков будет не меньше, чем пайеток – особенно если они засверкают на фоне палубы, джета или люстры в Ермолаевском переулке.
Без пайеток Артёмова за последние десять лет, кажется, не вышел ни один номер «Татлера» – кто-нибудь из героинь да выгуляет в свет это украшающее женскую фигуру счастье. Символично, что Андрей «Татлер» как раз и запускал – в 2008-м, в должности фэшн-директора. Я тогда был стажером, модные редакторы казались мне рок-звездами. Не только потому, что носили классные косухи. Они вечно гастролировали по Неделям моды, нарядной толпой обходили очередь на вход в «Симачёв». Стритстайл-фотографы моднейшего портала Lookatme караулили их на Большой Дмитровке, где находится офис Condé Nast. Об Андрее Артёмове, Игоре Гаранине, Полине Сохрановой и других звездах модной журналистики делала большой материал «Афиша». Коллегами Андрея на тот момент были его же подруги: муза Александра Маккуина модель Таня Лисовская, поразительно похожая на Кейт Мосс Кира Штраних и казахская модница Джама Нуркалиева.
До Парижа и Милана была Уфа. Папа работал в плановом отделе «Башкирэнерго». Мама трудилась в Министерстве торговли. Советский средний класс. Когда Андрей решил поступать в Уфимский государственный институт сервиса на специальность «дизайнер-стилист» (редкий случай, когда диплом оправдан последующей карьерой), отец возразил: «Ты что, хочешь в беретке продавать портреты по подземным переходам?» Тем более что для сына он уже выхлопотал место на экономфаке БГУ. «Тогда я пойду в армию», – ответил Андрей. Отец сдался и выделил деньги на платное обучение – поступить на бюджет было невозможно.
Учеба походила на съемки проекта «Подиум»: за каждым стежком скрывались интриги и жесткая конкуренция. Андрей был в любимчиках у преподавателей и в немилости у однокурсников. Победа в студенческом конкурсе позволила перейти на бюджет по приказу ректора. Потом был еще один Гран-при. Его отвоевала почетный председатель жюри Эвелина Хромченко (она тоже родилась в Уфе). Для светской, но все же мусульманской Башкирии коллекция оказалась довольно смелой, где-то даже мелькнула обнаженная грудь. Но русская версия Миранды Пристли была непреклонна: «Вы меня сюда привезли, у меня два голоса – их я и отдаю за него». Железный аргумент Эвелины всех убедил. Позже Артёмов выпросит у нее стажировку в L’Officiel. Набираться уникального опыта в редакции на Варшавском шоссе он собирался месяц – с сентября по октябрь. Приехал – и понеслось. «Я разбирал кладовку с вещами, которую гордо называли fashion room, приходил в бутик Graff, сгребал бриллиантовые колье в рюкзак и спускался в метро, чтобы отвезти их на съемку. В руках – пакеты с шубой за миллион и двадцатью парами обуви. Ни такси, ни охраны в то время не было». Так продолжалось до Нового года. Перед каникулами Андрей сообщил Эвелине, что должен вернуться домой. «Из вас получится хороший глянцевый сотрудник», – парировала она и предложила штатную должность ассистента отдела моды. «Теоретически можно было перевестись на учебу в Москву, но я начал мяться, потому что обещал ректору окончить именно уфимский институт. Не мог же я подвести его после того, как он меня так поддержал». Эвелину эта позиция тронула: «В вас можно верить, раз вы такой преданный». Ректор в итоге спокойно благословил Артёмова на свободное посещение.