Фильм Кирилла Серебренникова «Лето» — пожалуй, самая громкая российская премьера в этом году. Причины как печальные — арест Серебренникова 22 августа 2017 года, так и вполне радостные — «Лето» претендует на Золотую пальмовую ветвь нынешнего Каннского кинофестиваля. Наш светский редактор Маша Лимонова позвонила сценаристам фильма — своему бывшему начальнику, экс-главреду GQ Михаилу Идову и его жене Лили — прямо в Канны, перед их выходом на красную ковровую дорожку.
Миша, скажи честно, если бы шесть лет назад, когда я сидела за твоей дверью и делала вид, что работаю, а ты внутри кабинета делал вид, что тебе нравится быть главным редактором, тебе сказали, что в ближайшем будущем фильм с твоим сценарием номинируют на Золотую пальмовую ветвь, а я буду брать у тебя интервью для «Татлера», ты бы вообще в это поверил?
Михаил: Ты знаешь, в моей любимой комедии "30 Rock" есть сцена, в которой герой Алека Болдуина говорит про своего ассистента Кеннета: «Через несколько лет мы все либо будем на него работать, либо умрем от его рук». У меня было ровно такое ощущение с первого дня твоей работы моим ассистентом. И я до сих пор не исключаю возможности, что в какой-момент…
Ты умрешь от моих рук?
Михаил: Если серьезно, по поводу Канн – это, конечно, абсолютный шок. А для Лили тем более, потому что это первый сценарий фильма, который она написала.
Лили: Да, я раньше писала только сериалы. Так что в моем случае это вообще сказка про Золушку.
Михаил: Есть в английском языке такое выражение «it’s all down hill from here», так сказать, лучше уже не будет. Я все время к Лили подхожу и говорю: «Дальше будет только хуже».
То есть вы даже в самых смелых мечтах не могли себе представить Канны?
Михаил: Зависит от того, спросила бы ты меня об этом в 2012 году или позже. Первый год в статусе главного редактора GQ я действительно горел этой работой, но к две тысячи четырнадцатому в общем-то и выгорел. В процессе я вернулся к своей изначальной профессии, которой обучался в университете Мичигана, и начал писать сценарии в стол. Буквально: в рабочий стол в моем кабинете. Это было видом самозащиты от усталости и разочарования в работе главреда. Так что в 2012-м, когда я только приехал в Россию, то нет, я даже не мечтал обо всем этом. А к концу работы в GQ я понял, что, во-первых, мне гораздо спокойнее заниматься сценариями, а во-вторых, что, в отличие от российской журналистики, у меня это еще и неплохо получается. К тому моменту удивительным образом купили мои сценарии «Рашкина» и «Лондонграда» и заказали мне «Духлесс 2». За очень короткий период времени, примерно с января по май 2013-го, со мной произошла череда событий именно в сценарном мире и было уже очень трудно оглядываться назад. Стало понятно, что в ближайшее время я буду заниматься именно этим. А где-то в середине 2014-го мы с Лили начали писать вместе.
Как появилась идея сценария «Лета»? К вам пришли или вы пришли к продюсерам?
Михаил: Важно знать, что изначально, когда мы начали писать этот сценарий, мы не писали его для Кирилла Серебренникова. Мы давно дружим с Ильей Стюартом (один из продюсеров фильма «Лето». — Прим. «Татлера»). Собственно, в прошлый раз мы приезжали в Канны в составе группы поддержки предыдущего фильма Серебренникова «Ученик», который Илья продюсировал. И у него давно была идея сделать фильм с участием музыки группы «Кино», потому что имелась возможность получить права на эти песни или сделать вообще что-то про Виктора Цоя. Они разрабатывали это без нас и для другого режиссера, но там все не сложилось, так что Стюарт перепоручил это нам с Лилей. У нас сценарий написался быстро и радостно.
Лили: Мы очень вдохновились мемуарами вдовы Майка Науменко Натальи, которые взяли за основу. Из-за этого повествование приобрело достаточно необычный ракурс для фильма, который якобы про Цоя.
Михаил: Мы разбились по темам, я писал сцены, имеющие отношение к музыке, к ленинградскому року. А Лили писала любовный треугольник (Виктор Цой - Наталья Науменко - Майк Науменко. — Прим. «Татлера»). По соотношению Лили написала шестьдесят процентов сценария, а я сорок. В 2016-м, под Новый год, чуть ли не 31 декабря, мы показали наш сценарий Стюарту. Они с Серебренниковым, вдохновленные успехом «Ученика», искали материал для нового фильма. И к нашему абсолютному восторгу, выбрали наш сценарий. Кирилл — сильнейший режиссер и театра, и кино, любит переделывать сценарии под себя. Дальше было еще несколько драфтов, в процессе которых он стал более «серебренниковским».
Известно, что творческий процесс способен разрушить самые крепкие дружеские и семейные союзы. Как вы умудрились не развестись?
Михаил: До развода мы чуть не дошли, когда у нас в 2004 году в Нью-Йорке было кафе. Это стало основой сюжета моей книжки «Кофемолка». А здесь поразительным образом все прошло гладко. Мы до этого вместе писали «Лондонград» и «Оптимистов».
Лили: Да, мы сработались.
Михаил: Единственная наша проблема - когда люди думают, что на самом деле пишу только я, а Лили мне кофе носит.
Ты же пьешь чай.
Михаил: Точно, кому знать, как не тебе. Это иногда действует на нервы. Причем мне даже больше, чем Лили.
Лили: Я человек не медийный, и меня вполне устраивает такая роль.
**Судя по вашим соцсетям, вы очень много путешествуете. В каких барах мира лучше всего пишутся сценарии? **
Михаил: Сейчас это прозвучит как реклама, но по всему миру нас спасает Soho House.
Лили: Мы там работали в Берлине, в Чикаго, в Нью-Йорке, в Лос-Анджелесе и в Лондоне.
Михаил: Днем, пока туда не набежала более клубная толпа, это идеальное место для работы, потому что они знают, что нам, творческим людям, нужно. Хорошая, но без выкрутасов, еда, мощный вай-фай и по две-три розетки рядом с каждым креслом. Розетки – главная роскошь нашего времени. Помимо этого, огромный кусок «Оптимистов» мы написали с Леной Ваниной в маленьком городке Натон на Самуи. Немножко странно было писать про советских дипломатов, сидя на пляже. Но, на самом деле, нас это спасло. Тогда нас всех дружно уволили из сериала «Лондонград», и мы сначала молча три дня смотрели на закат, а на четвертый принялись за «Оптимистов».
Миша, у тебя выходят книжки, вы пишете большое количество сценариев, у вас есть семилетняя Вера и кошка и при этом вы постоянно путешествуете. Как у вас это получается?
Михаил: В этом году лафа закончится, потому что с осени мы будем привязаны к Веркиному школьному расписанию. Мы не хотим делать из нее «армейского ребенка» ради собственных развлечений, поэтому наши маршруты становятся все более предсказуемыми и превращаются в путешествие по треугольнику Москва – Берлин – юг Португалии. В Москве - друзья и работа, в Берлине - квартира, в Португалии - дом.
Лили: Но вот сейчас мы выехали в Канны и оставили Веру в Берлине. Она уже в том возрасте, когда ее можно оставить одну на час-два дома, и она этим страшно гордится.
Михаил: Когда мы уезжаем из Берлина, в нашей квартире живут разные друзья. На данный момент там побывала уже почти половина московского «Конде Наста». Та, у которой нет аллергии на кошек.
Весь сюжет «Лета» уложен во временные рамки 1981 года. Вы помните, что вы сами делали в том году?
Михаил: Мне было пять, я был рижским дошкольником. Мои первые воспоминания связаны с летними каникулами в Юрмале как раз в то время. Они же легли в основу моего первого режиссерского фильма, биографической драмы «Юморист», которую мы недавно закончили снимать. Большая часть сюжета происходит на Рижском взморье, правда, в 1984-м.
Лили: Я тоже отлично помню это время. Мы тогда летом впервые поехали из Москвы в Грузию, и для меня это был огромный культурный шок. Много солнца. Ты вдруг понимаешь, что еда может быть вкусной. Очень четко всё это помню.
**А со съемочной площадки? Какие самые яркие воспоминания? **
Лили: Сутки до ареста двадцать второго августа. У нас очень странные ощущения. С одной стороны, это был полный восторг от увиденного, от Кирилла, от того, как он работает, что-то меняет, анализирует. У нас тогда было четкое понимание, что фильм уже сложился. А на следующий день его арестовали. Смешанные и дико сильные эмоции всего за двадцать четыре часа.
Михаил: У меня есть поразительная история. Кирилл проводил всемирный кастинг на роль Цоя, искал месяцами и в итоге по «слепому кастингу» утвердил корейского актера. Поразительно в этом то, что найденный абсолютно без нашего участия актер оказался нашим хорошим знакомым по Нью-Йорку. Одна из его первых ролей была в фильме нашей близкой подруги Джулии Локтев «День-ночь, день-ночь». Мир оказался совсем крошечным.
Лили: Мы этого не знали, пока не увидели его на площадке. Результаты кастинга держались от всех в строжайшем секрете, но мы и не особо старались узнать, потому что актер из Сеула, а мы точно не знаем никакого актера из Сеула.
Михаил: С ним очень трудно дружить в Фейсбуке, потому что его имя там записано иероглифами. Найти его в поиске невозможно.
Какой у вас любимый момент из фильма? Можно небольшой спойлер.
Михаил и Лили: Сцена в троллейбусе. Она, кстати, была полностью создана Кириллом.
Не могу не попросить вас прокомментировать жуткую ситуацию с Кириллом Серебренниковым… Если она разрешится положительно, как вы считаете, ему стоит уехать из страны или остаться работать в Москве?
Лили: Если с него снимут обвинения и отдадут паспорт, то, конечно, ему нужно оставаться, потому что это будет страна, в которой победила правда.
Михаил: Мы сейчас в поразительной ситуации. Потому что мы в Каннах, но не можем полноценно этому радоваться и пить, ведь режиссёр нашего фильма под арестом.
Что у вас дальше в творческих планах?
Михаил: Мы практически доделали мой первый фильм («Юморист». - Прим. «Татлера»), сейчас решается его фестивальная судьба. Если его покажут на летних фестивалях, то он выйдет на экраны осенью. А если, например, в Берлине, то уже летом через год. И у меня уже есть следующий проект англоязычного фильма (картина под рабочим названием Aspiration, вдохновленная творчеством режиссёра Дэнни Бойла. - Прим. «Татлера»), который нам нужно написать и снять.
Лили: Я начала работу над англоязычным сценарием для международного проекта с участием России.
Михаил: Это один из проектов, где Лили опять будет главнее.
Лили: Очень интересный, более жанровый фантастический фильм.
Михаил: Удивительно, но факт: Лили гораздо больше, чем я, любит фантастику и прочие жанровые дела, включая фильмы ужасов. Посмотрим, куда это сотрудничество нас заведет.
**То есть вы теперь полноценные работники кино. **
Михаил: Если сравнить успехи моих кинопроектов и книги Dressed Up for a Riot, выпуск которой прошел достаточно спокойно, то все указывает на то, что в ближайшем будущем у нас сплошное кино.
Когда я готовилась к перспективе брать интервью у бывшего начальника, то постаралась вспомнить самый нервный момент из нашего рабочего прошлого. Ровно шесть лет назад башня Мехового холодильника (офис ИД «Конде Наст» находится в здании Мехового холодильника на Большой Дмитровке. - Прим. «Татлера») ходила ходуном после того, как ты пришел на великосветский прием Cartier в Kensington Gardens в вельветовых брюках цвета охры. Из-за той твоей интерпретации дресс-кода «коктейль» был большой скандал, а у меня прибавилось седых волос. Тогда я не могла себе позволить спросить, как это вообще пришло тебе в голову?
Михаил: Я до сих пор не понимаю, а что такого? На мой взгляд, в дресс-код «коктейль» вельветовые брюки отлично вписываются. Сам факт, что этот вопрос может возникнуть через шесть лет, прекрасное доказательство того, что я был явно не на своем месте.
Лили: Я не знала про вельветовые штаны.
Очень тебя прошу, не надевай их на красную ковровую дорожку в Каннах.
Михаил: Ну теперь обязательно надену!
Фото: Архив Tatler/Архив пресс-службы/Instagram