Художница по костюмам Эни Крэбтри — об антиутопиях и свободе самовыражения

Создательница костюмов для сериалов «Рассказ служанки» и «Мир Дикого Запада» ориентируется на вечность и обещает говорить свою правду.

Tatler

21 августа 2020 г.

Художница по костюмам Эни Крэбтри — об антиутопиях и свободе самовыражения

Эни, как сейчас дела у сериальной индустрии? Вы уже вернулись к обычному рабочему темпу?

Все пытаются делать вид, что да, хотя на самом деле нет (смеется). Над одним проектом начнем работать оффлайн на следующей неделе — вот и посмотрим. Все будут в защитных средствах с ног до головы — как в научно-фантастических фильмах. Очень странно. Может, сам этот антураж вдохновит кого-то на очередную антиутопию.

А как вы думаете, почему сейчас снимают так много антиутопий и почему их может быть полезно смотреть? Эта, конечно, большая тема, ей был посвящен весь первый день конференции института «Стрелка» «Другие миры: сломанный мир», на которой вы выступали.

Да, ответ пытался найти мой друг Лиам Янг, курировавший беседу. Я думаю, в антиутопиях нет решений реальных проблем, но мы вглядываемся в них как в кривое зеркало, и они помогают лучше понять реальность. Конечно, иногда даже самые простые и наивные явления в кинематографе показывают, кто мы есть на самом деле — для этого не нужны спецэффекты. Но бывает и так, что реальность отражается в безумных антиутопиях о будущем — и картинка удивляет новыми гранями.

Content

This content can also be viewed on the site it originates from.

Антиутопии будто бы всегда не совсем то, чем кажутся на первый взгляд, и вы блестяще отражаете эту инверсивность в костюмах. Можете подробнее рассказать, как вам удалось это сделать в «Рассказе служанки»?

Я никогда не изучала сценический дизайн. Я изучала моду и историю искусства — и это объясняет мой метод работы. Я создаю костюм как произведение искусства, как скульптуру.

«Рассказ служанки» — история про патриархат, про мужчин, которые контролируют все вокруг. Я должна была придерживаться сценария, но психологически это было непросто — нужно было залезть в голову мужчинам, создавшим новый мир, где все подчинено их власти. Я должна была понять, как они видят реальность, где у женщин не осталось прав, и создать ее через призму их взгляда. Когда я приходила домой после съемок, мне было очень плохо. Я ведь целый день буквально впрягала женщин в их костюмы. Мне казалось, я совершаю над ними эмоциональное насилие, — как того требовал сценарий. При этом меня всегда беспокоит комфорт артистов. Поэтому я решила спрятать хотя бы несколько деталей, которые бы подбадривали женщин на площадке. Одной из них стал воротник тетки Лидии. В целом он выглядит абсолютно нормально, но из-за складок напоминает вагину. Это было мое феминистское заявление. Я очень люблю расставлять в кадре такие «секретики». Некоторые из них можно расшифровать только спустя пару лет после первого просмотра. Но это не страшно — мои работы не устаревают, я создаю их с мыслями о вечности, а не о текущем сезоне.

Кажется, вы контролируете каждую мелочь на площадке. Вы из-за этого отказались от помощников во время съемок «Рассказа служанки»?

Я не привыкла работать с помощниками. Сейчас у меня три больших проекта в разных частях света, и я тоже работаю одна. Я такой человек, что мне недостаточно просто одеть персонажа. Мне нужно следить, чтобы костюм дышал — каждый день. Для этого нужно быть на площадке. Боже, кажется, я и правда контрол-фрик. Когда я работала над «Рассказом служанки», для меня больше ничего не существовало. На протяжении двух с половиной лет я вкладывала все свои силы только в этот проект. 90% костюмов создавалось специально для съемок — это очень тяжелый труд. И ты не можешь в какой-то момент просто сказать: «Окей, делайте, как считаете правильным». Дело в том, что этого мира никогда не существовало в реальности. Ты его создал и должен следить за тем, чтобы кусочки пазла не рассыпались. За эту дотошность на площадке меня прозвали «полицией Галаада».

А почему вы отказались от идеи делать карьеру в моде? Потому что там такая свобода делать то, что кажется правильным именно вам, была бы невозможна?

В 1985 году я переехала в Нью-Йорк, чтобы изучать моду в FIT, до этого я занималась искусством. Я перепрограммировала свой мозг таким образом, чтобы видеть и замечать только ее, мода стала всем для меня. У меня постоянно были проблемы с оплатой квартиры, потому что я постоянно что-то покупала. А потом в начале 90-х что-то произошло. Я тогда работала в Elle и брала интервью для Vogue. В штат туда так и не попала, но до сих пор люблю это издание и преклоняюсь перед талантом Дианы Вриланд. Однажды я залюбовалась бездомными. Одна из них была очень интересно одета — потом она оказалась кузиной Джеки Кеннеди. И еще была очень красивая темнокожая женщина, я тоже за ней наблюдала. Она знала, что за ней следят, и каждый день наряжалась в новые великолепные лохмотья. Постепенно смотреть на людей на улице оказалось интереснее, чем на подиуме. В этот же период жизни я делала для одного японского журнала интервью с Константином Боковым. Мы разговаривали по восемь часов в день. Эти беседы стали для меня своего рода возвращением в мир искусства. Тогда же я открыла для себя фестивали независимого кино — тогда там показывали Тарантино и Спайка Ли. Все эти события, произошедшие одновременно, повлияли на то, чтобы я оставила моду и ушла в киноиндустрию. Но я до сих пор добавляю щепотку фэшна во все свои работы — она есть и в «Рассказе служанки», и в «Мире Дикого Запада», и в тех проектах, которыми я занимаюсь сейчас. Во-первых, эти референсы понимают во всем мире. Во-вторых, потому что я до сих пор люблю моду.

И, судя по вашему инстаграму, уличную моду тоже. Недавно вы опубликовали снимок юноши с петлей на шее с Недели моды в Токио.

Ой, да, вы читали комментарии под этим постом? Люди отреагировали очень негативно. Обычно когда что-то пишут про политику или оставляют комментарии про жестокость, я блокирую этих пользователей. Я считаю, что в Америке должна быть свобода слова и свобода самовыражения. Моя страница — это мое видение реальности, ее веду лично я, у меня нет ассистента.

В последнее время я часто использую хэштег #homework. Я ведь занимаюсь не только костюмами для фильмов и сериалов, у меня есть еще и личные проекты. Некоторые из них посвящены тому, каково быть наполовину японкой (точнее будет сказать, что у меня окинавские корни), наполовину американкой. И эта фотография с красивым японским мальчиком, на шею которого накинута петля, лишь символ того проекта, который не состоялся, невозможности выразить себя. Я должна была лететь в Японию в арт-резиденцию, но из-за пандемии все сорвалось. Я понимаю, что эта картинка может затрагивать чувства религиозных людей, но я не хотела никого оскорбить. Видела, что одна из комментаторок была темнокожей. Во мне самой смешано много рас, и я очень заинтересована в том, чтобы представители разных национальностей в США чувствовали себя комфортно. Я на 100% поддерживаю движение #BlackLivesMatter — и делаю это с самого начала. Я выступаю за права женщин и сопереживаю всем участницам #MeToo. Но при этом я художница. Я верю, что мы должны слушать все голоса. А еще что я имею право свободно самовыражаться. Это очень важная тема, я счастлива, что могу поднять ее в этом разговоре. Пользуясь случаем, хочу сказать, какую бы форму ни принимали мои заявления, я всегда делаю их с любовью.

Очень любопытно, что в «Рассказе служанки» вы так тщательно создавали прописанные по сценарию образы жертв политического режима, а в итоге поклонники сериала стали использовать их в рамках протестных движений против запрета абортов. То есть по сути трактовали их прямо наоборот.

Я слышала об этом, но не погружалась с головой в новостную ленту, у меня, к сожалению, нет на это времени из-за работы. Иногда сами женщины показывают мне костюмы по мотивам «Рассказа служанки», которые они сшили, и фото в них на протестах. Это, правда, одна из тех вещей, которыми я горжусь больше всего в жизни. При этом я также слышала, что образы из сериала используют еще и те, кто выступает за запрет абортов. Не понимаю, что у них в голове. Меня это несколько расстраивает, но, как я уже говорила, каждый имеет право на самовыражение. Пусть делают что хотят, но знают, что я по другую сторону баррикад. При этом мне повезло — идее костюмов всего четыре года, а их уже можно увидеть не только на экране, но и в жизни. Немногим художникам выпадает такое счастье.

После двух знаменитых антиутопий вы бы хотели попробовать поработать над утопией?

Было бы здорово. Помню, в детстве меня завораживало само слово «утопия», я хотела поскорее познакомиться с одной из них. В 90-е, когда вышел альбом Avalon группы Roxy Music и дизайнеры использовали отсылки к нему, казалось, что утопия близко. Я до сих пор часто слушаю этот альбом про великую любовь и великое все во время работы. Да, симпатичная утопия определенно не помешала бы моему портфолио. Я не хотела бы войти в историю исключительно как дизайнер антиутопий.

25 августа пройдет вторая часть онлайн-конференции института «Стрелка» «Другие миры». В рамках сессии «Далекий мир» выступят художник-постановщик Патрис Верметт («Прибытие», «Дюна»), концепт-дизайнер Джордж Халл («Бегущий по лезвию 2049», «Стражи Галактики 2», «Элизиум — рай не на Земле», «Матрица: Перезагрузка», «Матрица: Революция» и «Звездные войны: Эпизод VIII») и сценаристка и дизайнер компьютерной игры Outer Wilds Келси Бикам.

Фото: Ane Crabtree/ Getty Images