Расскажите про свое производство. Чем оно отличается от других?
На первых порах я всегда говорила: мы уникальны тем, что у нас большой парк передовых вязальных машин. Сейчас я уже понимаю, что без команды, идеи, технологий, выстроенных бизнес-процессов и отношения к продукту машины — это просто металлолом! Для нас то, что мы делаем, стоит на первом месте. Если это необходимо — будем переделывать хоть 100 раз. Ни один сторонний производитель не смог бы позволить нам такой роскоши. Мы работаем со сложными материалами — кашемир, шелк, кид мохер. Это очень капризное сырье. Представьте, время вязания одной вещи может достигать 1000 минут. Для примера, простой джемпер вяжется от 40 до 60 минут.
Как вы работаете над коллекциями?
Мы выпускаем две полноценные коллекции в год — весенне-летнюю и осенне-зимнюю. И в каждой есть несколько капсул: наша основная линия Main, для путешествий — Voyage и лимитированная — Special Edition. Мы не гонимся за fast fashion. Все, что представлено в бренде, — изделия вне времени.
Есть что-то, переходящее из сезона в сезон?
Сразу оговорюсь, мы создаем вещи, которые легко можно сочетать между собой. Так что у поклонников бренда есть возможность собирать и пополнять собственную коллекцию Free Age в течение всей жизни. Но, несмотря на относительную молодость марки, у нас, разумеется, есть свои iconic pieces. Например, уже ставшие классикой шелковые тельняшки или длинные кардиганы с контрастной полосой, которые, к слову, легко можно интегрировать в вечерний образ.
Три «трикотажных» мастхэва на этот и следующий сезоны?
Для зимы — удлиненный оверсайз кардиган (на мой взгляд, самый эффектный — в жаккардовом исполнении), удлиненный свитер из шерсти с кашемиром и платье в стиле 1970-х. Для лета — перфорированное кимоно, брюки-палаццо и рукава-жакет. Последние можно носить с платьями или рискнуть и надеть как самостоятельный элемент — с брюками или юбкой. Wow-эффект гарантирован.
Сейчас трикотаж чуть ли не любимый материал дизайнеров. Почему?
Трикотаж — это максимально универсальная, податливая фактура. В зависимости от переплетений и состава пряжи мы можем добиться абсолютно разного эффекта. От суперкомфортных изделий на каждый день (например, популярные сейчас костюмы-двойки в спортивном стиле) до корсетных изделий, подчеркивающих фигуру. Технологические возможности почти безграничны и зависят от фантазии дизайнера.
Как вы думаете, как долго продлится трикотажный бум?
Материал давно стал неотъемлемой частью гардероба женщины. Уверена, что с развитием технологий и улучшением потребительских свойств различных натуральных волокон интерес к трикотажу и у дизайнеров, и у покупателей будет только расти.
Вы управляете брендом с собственным производством. При этом у вас довольно большая семья. Удается соблюдать work/life balance?
Когда занимаешься любимым делом в кругу людей, на которых можно положиться, это не становится проблемой. В мой отдых органически вписывается и работа. Что такое отдых? Это получение новых впечатлений, которые заряжают тебя энергией и новыми идеями. А на работе у нас царит атмосфера творчества. В выходные я общаюсь с семьей, хожу на выставки и в театр. Кроме того, близким всегда интересно, что происходит в компании, и разговоры на тему бренда очень нас объединяют. К сожалению или к счастью, я не могу закрыть дверь производства и забыть о работе.
Почему для вас важно заниматься общественной деятельностью?
Если меня просят — и я уверена, что смогу кому-то помочь, вдохновить своей историей, поделиться опытом, то я обязательно откликаюсь. Чем больше отдаешь — тем больше получаешь.
И напоследок — как удается справляться с кризисом, с которым столкнулся малый и средний бизнес?
Я в бизнесе с 1996 года. Уже даже не хочется считать, сколько было кризисов с тех пор. Тяжело было в первую неделю локдауна — неприятие и состояние растерянности. Но мы собрались, еще больше сплотились и нашли возможность не останавливать разработку коллекции. Более того — выпускали СИЗ (средства индивидуальной защиты. — Прим. Tatler) из гипоаллергенного хлопка. Помогали детям и врачам через благотворительные фонды. Потери были только материальные, а запас прочности у нас есть.