Отец и сын Лебедевы – желанные гости в самых закрытых аристократических домах Лондона. Мелькнут на бале-маскараде у принцессы Беатрис в Виндзорском замке, позавтракают на юге Франции с Элтоном Джоном и Дэвидом Фернишем, отобедают с Маргарет Тэтчер и Михаилом Сергеевичем Горбачевым в ресторане The Ivy, послушают того же Элтона в VIP-ложе с Кейт Мосс.
Лондонским социальным стартом Лебедевых стал первый благотворительный бал, который они дали три года назад вместе с Михаилом Горбачевым в усадьбе графа Спенсера Элторпа, брата принцессы Дианы. Горбачев и Лебедевы уже трижды собирали бомонд и средства на детские онкологические больницы. Всегда с беспрецедентной явкой – как аристократии, так и звезд первого эшелона. К ним ходят Виндзоры, Казираги, Паркеры-Боулзы, Джоан Роулинг, Боно, Орландо Блум и Хью Грант.
Высший лондонский свет вовсе не сразу распахнул объятия навстречу бывшему советскому гэбэшнику. Всего пятнадцать лет назад Александр Лебедев получал семьсот фунтов в месяц в качестве шпиона при посольстве России в Лондоне. Сегодня ему принадлежат треть «Аэрофлота», банк, сеть роскошных отелей, раскинувшаяся от Крыма до Умбрии, и «Новая газета», которой на паях с ним владеет Горбачев. По оценкам американского Forbes, наш шпион-расстрига стоит от трех до четырех миллиардов долларов. Отец Александра Лебедева был инженером, профессором, мать преподавала английский. Его единственный сын Евгений двадцати девяти лет, смышленый харизматичный щеголь-искусствовед, руководит частью глобальной империи отца из Лондона. Александр по большей части живет в Москве.
Служба Лебедева в органах совпала с перестройкой. Выпускник МГИМО, за сообразительность и отличную учебу распределенный работать в Лондон сперва третьим, а потом и вторым секретарем посольства, по его словам, занимался промышленным шпионажем, а не политическими убийствами. Повышение в звании тогда означало дополнительную сотню долларов к жалованью.
Британская пресса бойко окрестила Лебедева-старшего Голдфингером и продолжает любопытствовать, как ему посчастливилось так масштабно и проворно обогатиться. «Все это было долго и трудно», – возражает Александр. Уйдя из внешней разведки, он продавал корейскую обувь и колючую проволоку в Сомали. Потом догадался предложить консалтинговые услуги банкам, правда, швейцарским, а не сомалийским, которые моментально оценили его финансовую хватку. В результате Лебедев сам стал хозяином небольшого банка. Умелые операции с ценными бумагами сделали его соинвестором «Газпрома». Решающим шагом стала покупка акций «Аэрофлота» на пару с Романом Абрамовичем. В основе сделки было простое джентльменское рукопожатие. Что характерно, удачливые подельники по-прежнему подают друг другу руку при встрече.
И вот уже Лебедев заводит себе портного на Сэвил-роу и замок в Париже для культурного досуга. В свои сорок девять он больше похож на рок-певца, чем на влиятельного бизнесмена – галстук не носит, обувь покупает в DSquared2. Мягкие кожаные куртки, очки без оправы, короткая седая стрижка и ладная фигура больше напоминают избалованного судьбой представителя богемы, нежели истеблишмента. Проиграв выборы на пост мэра Москвы, Александр явился на телевидение в майке с надписью «На х...й нужны игровые автоматы?» – привлекал внимание властей к вреду азартных игр. «Мама позвонила и сказала, что это слишком, – вспоминает активист, читающий Марка Аврелия, чтобы расслабиться. – Я говорю: нормально, иначе до них не дойдет». Рассуждения подкрепляет цитатой из «Замка» Франца Кафки.
Уже несколько лет как часть его начинаний несет чисто меценатский характер – реставрация исторических особняков Льва Толстого и Игоря Стравинского, восстановление Чеховского театра в Ялте. В Москве у Лебедевых имеется квартира и дача за городом. «И небольшой отель в Умбрии на нетронутой земле: никаких фабрик, туристов – благословенный деревенский край», – описывает Женя Лебедев Palazzo Terra Nova, свою гостиницу в несколько номеров. Он там самый частый постоялец.
Смешно и грустно: подмосковная дача – самый дорогой из принадлежащих Лебедевым объектов недвижимости в мире. Что Александру Лебедеву не свойственно, так это бестолковые приобретения. «Мне не интересно иметь личную яхту, если понадобится – я смогу ее арендовать. Понадобится самолет – я и его закажу. Зачем их покупать? Что и кому я этим докажу?». Он посмеивается над своим земляком, купившим по случаю футбольную команду. «За тебя английский никто не выучит, даже если ты заплатишь! Тебе надо работать самому. Я имею в виду кое-кого, кто очень сильно растолстел, разбогатев, и злится от того, что не может просто заплатить врачу, чтобы тот снова сделал его худым. Как человек может доказать свою гениальность? Неужели покупкой яхты? А если кто-то купит еще одну яхту или еще один футбольный клуб и сверху – аэроклуб из возрожденных «Конкордов»?».
Его сын Евгений даже личным автомобилем себя не обременяет – водить умеет, но предпочитает ездить на такси и ходить пешком: «В Москве, к сожалению, слишком грязно для прогулок, а в Лондоне это лучший способ передвижения».
Искусствовед по второму образованию, Евгений падок на артефакты. Два с половиной года назад, ровно перед вторым благотворительным балом, Лебедевы приобрели дом в Хэмптон-корте, где когда-то проживал лорд Байрон. «Дом намного старше Байрона, – рассказывает Лебедев-младший, – в кладке были обнаружены кирпичи XVI века, последние пристройки сделал британский архитектор Джон Нэш в 20–30-х годах XIX века». К оформлению своей квартиры в Белгравии Евгений тоже подошел не шутя – декорировал рыцарскими доспехами. Средневековый антиквариат ему подарил актер и лондонский денди Энди Вонг, в свою очередь, выкупивший их на домашней распродаже у Элтона Джона.
К своей одежде Евгений относится как к сценическому костюму. Его сложно не заметить в толпе, даже очень разряженной. «Лет в шесть-семь, еще в Cоветском Cоюзе, – вспоминает Женя, – меня завораживали фильмы про мушкетеров, про двор Людовика XIV, я замечал эту одежду и представлял ее на себе. Когда мне наконец кто-то подарил треуголку – носил не снимая». Сейчас он сам хозяин своих желаний и больше года назад купил марку мужской одежды Wintle молодого британского дизайнера Джейсона Уинтла. Уверяет, что «такой комбинации качества и дизайна ни в каких бутиках не встречал».
Все эти обстоятельства делают Евгения завидным женихом. Без географических индикаций. Его хотят везде. В обществе он появляется в компании записных красавиц – Софи Даль, Эль Макферсон, Джери Халлиуэлл. В Лондоне его пару раз едва не женили. Как принято – в свежей прессе. Ближе всех, казалось таблоидам, к алтарю его подвела Джери. «Я в прошлом году потехи ради отслеживал этот сюжет. Чего только не нафантазировали – и кольцо-то я ей подарил, и предложение-то сделал! А основанием для выдумок было случайное фото – уже и не вспомню где. История жила своей жизнью полгода».
Для человека, вывезенного дошколенком из страны первого языка, Евгений удивительно складно говорит по-русски. В большинстве похожих случаев родной становится вторым. А тут, пожалуйста, хороший московский выговор выходца из интеллигентной семьи. Много читает – поровну на обоих языках. Сейчас увлекся биографиями. О Чайковском читает по-русски, о Потемкине – по-английски. Ратует за возрождение российского кино. Нахваливает «Юрьев день» Серебренникова и «Отряд» Германа-младшего. Оба фильма помимо прочего были Лебедевыми проспонсированы. А Серебренников Жене вообще близкий друг. Познакомились три года назад в Бостоне в летней школе-студии МХАТ, где Кирилл преподавал, а Женя осваивал актерское мастерство, играл графа Обольянинова в «Зойкиной квартире» Булгакова. Актерских амбиций, говорит, нет – «скорее было интересно, не могу сказать, что я эту затею оставил, просто немного отложил».
Пока, считает Женя, его место в зрительном зале. Благодаря Лебедевым в Ялте закончено восстановление Чеховского театра, где Антон Павлович писал «Трех сестер» и «Вишневый сад». «Пожалуй, устроим в Москве осенью какой-нибудь ужин, на котором огласим программу на следующие несколько лет, – планирует Женя. – Если все сложится, в будущем году хотим привезти в Ялту парижский спектакль Джона Малковича «Опасные связи» с Венсаном Касселем и Ингеборгой Дапкунайте и постановку лондонского Old Vic Theatre, которым руководит Кевин Спейси».
От вопроса, тяжело ли быть русским в Лондоне, Женя опешил. Переспросил и ответил: «Никогда таких проблем у меня не было. Это в России с большой настороженностью относятся к чужим – восемьдесят лет изоляции дают о себе знать, а в Лондоне население смешанное, космополитное. Я был первым посольским ребенком, которого отдали в обычную городскую школу, кого там только не было – и арабы, и негры, и болгары, и американцы. И меня сразу приняли». Женя винит русских лондонцев в раздувании несуществующих проблем – вместо того чтобы интегрироваться в общество, они общаются исключительно между собой, и все им мерещится, что на них косо смотрят.
В свое время старший Лебедев усилием воли прикрыл принадлежащую ему желтую газету «Московский корреспондент». Прикрыл за невинную, по лондонским меркам, желтую же шалость – передовицу с анонсом свадьбы Путина и Кабаевой. «Отец ее не закрыл, а приостановил, – поясняет Евгений, – скоро снова откроет уже в еженедельном формате, просто захотел разобраться, что там произошло». Он, Евгений Александрович, на месте папы поступил бы так же: «Увы, СМИ в России пока не вольны писать что вздумается. В Британии революция была в XVII веке, казнили короля, с тех пор – конституционная монархия и кое-какая демократия. А мы лишь последние пятнадцать лет первые шаги в этом направлении делаем. Разница между нами и Англией – как между нами же и Зимбабве. С другой стороны, в Англии СМИ сильно злоупотребляют свободой. Особенно отличается таблоид News Of The World. То переоденут журналиста придворным саудовского шейха и отправят к тренеру английской футбольной команды шведу Эриксону разводить его на взятку – якобы перекупая в другой клуб. То подошлют шлюх в нацистской форме к руководителю «Формулы-1» Максу Моузли. Бедняга, сын друга Гитлера и главы фашистской партии в Англии, искренне погонял голых теток в свастиках плеткой – поиграл. Весь этот маскарад был заснят и опубликован в Сети. Теперь в суде разбирают дело о свободе слова и свободе личности».
В Москву Женя наведывается раз в месяц. Строго по делу: «Никуда не хожу ни в Москве, ни в Лондоне. Надоело. В своем ресторане бываю – проверить, что да как». Ресторан японской кухни Sake no Hana он открыл на Сент-Джеймс-стрит в прошлом году, перекупив шефа-звезду Алана Яо из Hakkasan. К Лебедеву на дегустации четырехсот видов саке заходят леди Габриэлла Виндзорская, Том Паркер-Боулз, Ясмин Ле Бон. «Если нужен столик на вечер пятницы, заказывайте лучше за неделю, если в будни – за несколько дней», – просит хозяин. А мы просим открыть что-то похожее в Москве.
Фото: Getty, David Bailey