Почему вы рожали во Франции, как прошли роды?
Роды были великолепны, хоть и случились немножко раньше срока. Что, к счастью, не повлияло ни на меня, ни на ребенка. История такая. В феврале я ездила в гости к подруге — она живет около Ниццы, в Эз. Почувствовала себя неважно, и она мне посоветовала своего доктора. Я собиралась на следующий день лететь обратно в Москву, но доктор сказал: «Категорически нет!» — потому что была угроза преждевременных родов. У нас в таких случаях кладут на сохранение, а там мне просто велели тихо сидеть дома. Вот я и сидела у подруги безвылазно, заказывала все что нужно через интернет. В апреле, в первый же вечер, как доктор разрешил выйти, у меня начались схватки. В 23:00. А в 3 ночи у нас уже родилась Анастасия. Хорошо, что все это случилось при Владимире — он приехал меня проведать. Привез в больницу и неотлучно присутствовал при родах. И потом все время был со мной. Ехать с Настей нам сначала никуда было нельзя — пока оформлялись на нее документы, пока она набирала вес. 2500 граммов — это все-таки маловато.
То есть получается, что Владимир Кехман взял декретный отпуск?
Владимир — очень хороший отец. Дает Анастасии молоко из бутылочки (я кормлю ее, но надо больше — нам важен вес), купает, плавает с ней, ныряет. Задействован во всем процессе. Мы после родов перебрались к его друзьям в Вильфранш-сюр-Мер. Французский педиатр сказал, что ребенок должен ложиться в полночь, вставать в шесть утра. У нас с мужем такой же режим, и проблем она нам не доставляет. Не капризничает, спит одна в своей комнате. К нам во Францию приезжали в разное время трое старших детей Владимира — познакомиться с сестрой. И моя мама — она после родов меня несколько раз сменяла, и я металась одним днем в Париж, Лондон, Мюнхен. По делам — я директор по перспективному развитию и международному сотрудничеству Михайловского театра. Владимир, художественный руководитель Михайловского, тоже ездил по своим европейским делам. Но кататься мне было, сами понимаете, трудно — разве что 4 июля мы съездили на «Кармен» Дмитрия Чернякова, но это фестиваль в Экс-ан-Провансе, туда всего два часа на машине. 12 июля мы с Владимиром вернулись в Петербург и крестили Анастасию.
Где вы теперь будете жить?
Как жили на три города — Москва, Питер и Новосибирск, — так и будем. Во Францию только отдыхать будем ездить.
Ровно год назад вы рассказывали «Татлеру», каково это — в 37 лет быть child free. Что чувствуете сейчас?
Номер вышел в сентябре, и я в тот момент уже знала, что беременна. Готова к этому уже давно, но, видимо, раньше была недостойна. А теперь Бог дал мне возможность стать матерью. Не имея своих детей, странно рассуждать о материнстве. У меня с появлением Анастасии в сознании все изменилось. Теперь у детей — и стариков — в моем сознании приоритет перед всеми остальными. Раньше они для меня были люди как люди, ничего особенного. В общем, фраза «стар и млад» для меня сейчас особенно актуальна.
У вас есть няня?
Нет. Может быть, когда-нибудь. Но сейчас я не хочу, чтобы Анастасия улыбалась чужой тете. К тому же у Владимира есть негативный опыт — его старшие дети росли с нянями. Теперь он хочет все делать сам, и его старшие дети по этому поводу говорят: «Мы тобой, папа, гордимся!»
Вы, кажется, забросили свой инстаграм. Дикие вечеринки тоже в прошлом?
По свету я не скучаю — разве что по балету. В Европе опер хороших много, а с балетом дело обстоит хуже. Но 13 июля на «Спящей красавице» с Фарухом Разиматовым в роли феи Карабос я упущение наверстала. Инстаграм я свой не бросила, когда есть интерес и время, что-нибудь выкладываю. Но он мне немножко надоел, я теперь больше занимаюсь инстаграмом Михайловского театра. Да и дел много — и ребенок, и второе высшее образование (я перешла на второй курс московской Академии адвокатуры и нотариата). Свой светский сезон я начну с премьеры «Золушки» в Михайловском — до сентября у меня еще есть время нарядиться Золушкой.
Фото: Михаил Браун