Как вас занесло в светскую жизнь?
В той жизни, которую уже мало кто помнит, я был лучшим студентом МГУ. Это время горбачевской программы студенческого обмена. С ее последней волной, уже при Ельцине, я попал из MSU (Moscow State University) в MSU (Michigan State University) и провел там год. Ни на какие вечеринки, кроме студенческих дискотек, я тогда не ходил. Но внимательно смотрел телевизор. Когда вернулся в Москву и устроился ведущим на программу «Доброе утро», обнаружил, что на советском телевидении не хватает светской жизни. Сначала в «Добром утре» мы сделали рубрику «Стиль», потом назвали это «Детали с Андреем Малаховым». Тогда моим кумиром была Эльза Кленш, она вела на CNN программу «Стиль». Я украл у нее формат отчета с модных показов, добавил к ним хронику с вечеринок и всего, что было тогда в Москве. Так я попал в обойму и стал ассоциироваться с этой светской жизнью.
Помните, как дебютировали в качестве ведущего частной вечеринки?
Мое первое мероприятие делала девушка Оля в 1994 году. Она сейчас вице-президент одного банка, мы до сих пор общаемся и часто шутим, что тогда организовали первый светский ивент в столице. Это был день рождения ее мужа — в стилистике Джеймса Бонда. Сразу вспоминается «Серебряная калоша» 2004-го, которая проходила в Московском цирке. Тогда на арену на велосипедах выехали двойники звезд с песней «Весь век мы поем, все поем, все поем». С 1994-го особо ничего не поменялось. Только идей было больше, люди были смелее в отмечаниях, приглашениях, креативе. Сейчас вечеринки больше про красивый стол, красивый букет, торт от Рената Агзамова. Или не от Агзамова. Про битву бюджетов. Тогда же, в 1990-е, был бешеный креатив и желание нагнать веселье, которого у многих в юности не было. Я еще из тех динозавров, кто помнит яркую вечеринку «36,6» Тани Эмсон (первая гражданская жена форбса № 17 Андрея Скоча. — Прим. «Татлера»), когда она отмечала тридцать шесть лет и шесть месяцев.
Вы делаете оптовые семейные скидки?
Я выстраиваю с семьями отношения. Не называю их заказчиками. Есть общее мнение, что Андрей Малахов — это человек, который все знает и все рассказывает. Но при этом после мероприятий они видят, что я не болтаю, никогда ничего в инстаграм не выкладываю, с меня даже подписку о неразглашении брать не надо. Я знаю гораздо больше, чем написано — или не написано — на страницах «Татлера», но это все останется со мной. Интерьеры лодок, на которых я бываю, не попадают в мои stories. Хорошо отработанной другими светскими персонажами схеме социального репортажа «яхта — пати — самолет» я не следую.
Когда к вам поступает запрос на проведение свадьбы, какие ваши действия?
Первым делом — личная встреча с женихом и невестой. Ужин или обед, чтобы посмотреть друг другу в глаза, оценить обстановку. Дальше мы обмениваемся телефонами, они пишут мне о себе, присылают фотографии. Я вряд ли скажу кому-то «нет». Ясно, что деньги не пахнут, но я должен четко понимать, где могу оказаться, на какой «вписке», как сказала бы героиня моей программы Диана Шурыгина. Где проснусь и проснусь ли вообще. Вернусь ли в Москву.
Вы совсем-совсем никому не отказываете?
Есть агентства, которые звонят с предложением, но «мы не скажем вам имя заказчика» — такое мы даже не обсуждаем. Я давно решил, что не буду ездить к анонимным юбилярам. Зато легко могу оказаться, например, в городке нефтяников, в скромном боулинг-центре, на вечеринке для пятнадцати человек. При этом я отлично понимаю, кто все эти люди. Потому что заранее встретился с хозяйкой вечеринки и убедился, что она веселая и прикольная, просто хочет устроить девичник себе и удивить подружек.
А вам было когда-нибудь страшно, что домой вернуться все-таки не получится?
Был один случай, когда мой агент ломал спички под столом и гадал, «улетим или не улетим?». Мы с Тиной Канделаки поехали Дедом Морозом и Снегурочкой в детский дом, а оказались практически в фильме «Кавказская пленница». Я понимал, что все крутится вокруг Тины, но если возьмут в заложники, то нас обоих. Когда мы наконец улетали, хозяин этой вечеринки стоял на коленях и говорил Тине, что он ее любит. Она ответила: «Малыш, когда у тебя будет миллион долларов, приезжай в Москву». Через месяц он разбудил меня звонком среди ночи: «Андрей, я в Москве, в чемодане миллион долларов». Я уже успел все это забыть как страшный сон. Позвонил Тине: «Наш друг вернулся, у него миллион». Она быстро сориентировалась: «Дружок, а все-таки напомни ему про инфляцию. Уже два». Я недавно видел его в Лос-Анджелесе, в отеле, где снимали фильм «Красотка». Он грустно спросил, как поживает Тина. Его мечта так и осталась мечтой.
Какие темы вы не трогаете в конферансе?
Если я понимаю, что мы на мультикультурном мероприятии, то тему национальностей обхожу за версту. Все зависит от того, какая компания, какой уровень алкоголя.
Много сейчас пьют?
Со сцены я заметил, что на больших мероприятиях люди все чаще не только под алкоголем находятся — это новый тренд. Раньше это было в гомеопатических дозах, а сейчас, если мероприятие длиннее, чем четыре-пять часов, площадка превращается в пляж из новых «Спасателей Малибу», где амфетамин рассыпан под лодками. Это новый тревожный тренд, про него надо трубить. Лечащаяся сейчас в Таиланде Дана Борисова — это лишь маленькая вершина айсберга, который неизбежно даст о себе знать.
Какие еще неприятные тенденции в волшебном мире ивентов?
Я хочу колонку про это написать, собираюсь с мыслями. Это история с подарками, которая мне совершенно не нравится. Есть категория людей, которые обнаглели до такой степени, что каждому гостю сообщают, что конкретно они хотят. Недавно в Москве был один юбилей. На следующий день некоторым приглашенным вернули подарки с комментарием: «Как вы вообще могли мне такое подарить?!» И еще одно семейное торжество было, где я такого совсем не ожидал. Приглашенным на венчание разослали wish list и хорошо запомнили, кто какой принес подарок (а их было сто тридцать!). И сделали замечания. Мол, ну да, но мы рассчитывали от вас другое получить... Если бы мне такое сказали, я бы, может, ничего не ответил, но тут же вычеркнул бы таких друзей из своей жизни. А эти — ничего, терпят и продолжают общаться, хотя в душе считают, что это запредельное отсутствие манер и игнор приличий. Я о таком в последнее время часто слышу, в самых разных компаниях. Зачем тогда этот семейный праздник? Ради подарков? Во что он превращается? В фандрайзинг, что ли?
Чем еще вы недовольны?
У Карена, сына девелопера Самвела Карапетяна, была очень красивая свадьба в «Сафисе». Из-за разнообразного плейлиста — Басков, Пугачёва, Тимати, Шнуров и так далее — ее сравнивали с «Песней года». И Карапетяны, несмотря на их статус, — люди очень мягкие и интеллигентные, с большим уважением к шоу-бизнесу. Я считаю, что если вас, звезд, пригласили петь на мероприятии, то заказчик имеет полное право сказать, какие песни вам петь. А известный человек не может себе позволить репетировать на чужом празднике свой новый альбом. Его пригласили, потому что люди хотят услышать хиты и потанцевать. «Вот наш wish list, вот эти семь песен вы поете вот в этом порядке, мы вам платим». Заказчики, нужно быть жестче!
Свадьбы такого уровня обычно оказываются в интернете еще до того, как молодые начнут резать торт. Как вы относитесь к своему появлению в stories с мероприятий?
У меня ИП, и я плачу налоги, меня это не беспокоит. Я стараюсь обезопасить заказчика и всегда спрашиваю заранее, какие указания давать гостям, разрешать им выкладывать или умолять этого не делать. Иногда просят, чтобы я у себя что-то повесил и упомянул в соцсетях. Мне не трудно, могу. Я не блогер и отдельный счет за пост в инстаграме не выставлю. Если согласен максимум на stories, честно об этом предупрежу. Некоторые светские львицы публикуют у себя фотографии с кем-то, а через неделю удаляют. Полнейший моветон! Понятно, что история пишется потом и может меняться, но есть люди, которые долго живут и все помнят.
А как простой гость вы куда-нибудь ходите?
Если я остался в Москве в субботу — такое случается три-четыре раза в год, — иду в клуб любителей филателии на «Автозаводской». Там семидесятилетние дедушки торгуют марками и конвертами. Половина из них вообще не понимает, кто я такой. Еще мне нравится современное искусство, я за ним слежу, хожу на ярмарки и выставки. Мне некогда общаться с художниками, но через их работы я получаю совершенно другой взгляд на мир. Всегда иду к Тане Торчилиной на елку в магазине Cartier. Мы очень давно дружим, я был первым Дедом Морозом, когда они только начинали делать это мероприятие. Несмотря на количество людей там, на энергию, которую нужно включить, это уже традиция. Момент осознания — «вот еще один год прошел». Я с удовольствием хожу на день рождения к Константину Ремчукову. Это домашняя история, я понимаю состав гостей и иду туда не потому, что мне нужно с кем-то познакомиться, а ради атмосферы.
Мы видели ваши фотографии у пресс-волла...
Это только чтобы помочь друзьям отбить спонсоров.
Самая странная предновогодняя вечеринка в вашей карьере?
Мне нужно было лететь в Тюмень. Там в костюме Деда Мороза прийти домой к маме олигарха и вручить подарки. Она собиралась ужинать дома с подругами, они лепили пельмени, я пришел в бороде из ваты. Мама заранее сказала сыну, какие подарки хотят получить подруги. Сын знал, что хочет получить мама. Но девушки были не в курсе, что Дедом Морозом буду я. Мы все вместе поели пельменей, и я улетел обратно на самолете, который олигарх мне арендовал. Это был 2003 год. Он сидит сейчас, этот парень.
Фото: Егор Заика. Стиль: Рената Харькова. Груминг, прическа и макияж: Светлана Шайда. Сет-дизайн: Илья Немировский/Setup & Decoration Studio. Модели: Hanna, Zhanna/Lookmodels. Ассистенты фотографа: Александр Филимонов-Волков, Виталий Сагалов/Bold. Ассистенты стилиста: Тамара Алиева, Александра Храмова. Продюсеры: Анжела Атаянц, Анна Близнюк/ABProduction. Благодарим магазин праздника AirBeautyBalloons & Decor и «Балчуг Кемпински Москва» за помощь в организации съемки